JК
Улица мертвых наркоманов :: Ширянов Баян
Страница: 3 из 9Вываливались через взломанную нами же дверь и чапали по темным эмгэушным аллеям, радуясь, что благополучно избежали если не постремания, то винтилова в ментовку.
И так, идючи уже как законопослушные припозднившиеся студенты, мы набрели во мраке на клумбу. Сперва мы не обратили на нее внимания. Я, во всяком случае, вознамерился было обойти ее, но не таков был Чевеид Снатайко! Он, желая отомстить ботаникам, пошел прямо по цветам. А в самом центре клумбы...
- Эй! Да это же он!
- Кто - он?
- Папаверум!!!
И Чевеид Снатайко закружился на месте. Растения были ему по пояс и руки. Чевеида Снатайко задевали черные в темноте цветки, и вокруг него немедленно образовалась воронка из длинных стеблей.
Впрочем, это было ненадолго. Придя в себя после такой нежданной радости, Чевеид Снатайко начал опустошение клумбы прямо с места, где стоял. Мы размотали огромные целлофановые мешки, служившие нам чем-то типа поясов и, обрывая маки у самого корня, за полчаса обработали половину клумбы. Остальное просто некуда было класть.
Потом было шуганое шествие по дворам. Нагруженные гигантскими мешками с маками, мы стремались каждого шороха, под каждым кустом нам мерещились горящие ментовские глаза под кокардой, нам глючилось, что каждый встреченный нами припозднившийся пьяница - агент КафГимелБета
А на хате Чевеида Снатайко мы до полудня собирали на бинты маковый сок, не забывая при этом слизывать со срезов и обрывов последние, уже не млечные, а прозрачные, но все равно горькие капельки.
Да. А вот здесь, на восьмом этаже девятиэтажки жил Семарь-Здрахарь.
И так, идючи уже как законопослушные припозднившиеся студенты, мы набрели во мраке на клумбу. Сперва мы не обратили на нее внимания. Я, во всяком случае, вознамерился было обойти ее, но не таков был Чевеид Снатайко! Он, желая отомстить ботаникам, пошел прямо по цветам. А в самом центре клумбы...
- Эй! Да это же он!
- Кто - он?
- Папаверум!!!
И Чевеид Снатайко закружился на месте. Растения были ему по пояс и руки. Чевеида Снатайко задевали черные в темноте цветки, и вокруг него немедленно образовалась воронка из длинных стеблей.
Впрочем, это было ненадолго. Придя в себя после такой нежданной радости, Чевеид Снатайко начал опустошение клумбы прямо с места, где стоял. Мы размотали огромные целлофановые мешки, служившие нам чем-то типа поясов и, обрывая маки у самого корня, за полчаса обработали половину клумбы. Остальное просто некуда было класть.
Потом было шуганое шествие по дворам. Нагруженные гигантскими мешками с маками, мы стремались каждого шороха, под каждым кустом нам мерещились горящие ментовские глаза под кокардой, нам глючилось, что каждый встреченный нами припозднившийся пьяница - агент КафГимелБета
А на хате Чевеида Снатайко мы до полудня собирали на бинты маковый сок, не забывая при этом слизывать со срезов и обрывов последние, уже не млечные, а прозрачные, но все равно горькие капельки.
Да. А вот здесь, на восьмом этаже девятиэтажки жил Семарь-Здрахарь.