Прапорщик армейский   ::   Куприн Александр Иванович

- Помилуйте, что вы-с? - возразил капитан, конфузясь и делая руками несообразные жесты. - Да я же ничего особенного не сделал, за что благодарить? Телок-с! Собственно говоря, просто неловко, и всякая такая вещь. Обольяпинов опять сделал не то насмешливый, не то вежливый поклон.

- Эта скромность делает честь вашему мужеству, капитан. Тем не менее я считаю долгом принести благодарность и от матушки и от себя лично.

Тут капитан совсем застыдился, покраснел, - отчего лицо его сделалось коричневым, - и еще нелепее замахал руками.

- Да помилуйте... ничего тут особенного... просто телок... Да я... сделайте одолжение... всегда... вижу, телок бежит, ну. я сейчас... помилуйте...

Я увидел, что капитан решительно запутался, и поспешил к нему на помощь.

- Присядьте, прошу вас, - сказал я, придвигая ему стул.

Он вскользь окинул меня равнодушным взглядом, оросил небрежное merci, но не сел, а только взялся рукой за спинку стула.

- Мне очень жаль, господа, что мы до сих пор не были знакомы, - сказал помещик, протягивая капитану руку. - Во всяком случае, сделаемте это: лучше поздно, чем никогда...

Растерявшийся капитан ничего не мог ответить и только чрезвычайно низко поклонился, пожимая белую выхоленную руку.

Что касается меня, я довольно бойко отрекомендовался: поручик Лапшин, а потом прибавил, хотя несколько неразборчиво:

- Очень приятно... поверьте... такая честь... В конце концов я не уверен, кто из нас сделал лучше: я или капитан.