Правда о программе Apollo   ::   Голованов Ярослав

В атмосфере чистого кислорода маленькая вспышка электрических проводов под креслом Чаффи выросла мгновенно, охватила все – кресла, приборы, пульты и три человеческих фигуры – сплошным гудящим пламенем. Они успели отстегнуть ремни кресел. Гриссом бросился к люку и пытался открыть его, но понимал, что сделать это он уже не успеет. Несколько мгновений Уайт помогал ему. Их тела нашли потом прямо на люке. На металле рукояток были отпечатки пальцев и запекшаяся кожа.

Последнее, что услышали операторы, был крик Чаффи, крик человека, жить которому остался один миг:

– Мы горим! Вытащите нас отсюда!!

Все произошло мгновенно. Между первым возгласом Чаффи и моментом, когда из щелей лопнувшего от жара «Аполлона» повалил дым, прошло всего 14 секунд. Стенки корабля пламя прожгло, словно газовая горелка. Стартовая команда комплекса №34 бросилась к «Аполлону», но когда через пять минут люк удалось открыть, струя раскаленного воздуха и дыма заставила спасателей отступить. Примчались три врача, но все это было уже не нужно...

Тела астронавтов были обезображены пламенем до неузнаваемости. Известие о катастрофе задержали на два часа, пока не были предупреждены семьи.

Через три дня состоялись похороны. Уайта похоронили на военном кладбище в Вест-Пойнте, Гриссома и Чаффи – на Арлингтонском кладбище в Вашингтоне. Президент что-то шептал на ухо окоченевшим от горя вдовам и ласкал ребятишек...

Первым человеком, который влез в обугленный корабль, когда сбили пламя, был астронавт Фрэнк Борман.