JК
Правда о программе Apollo :: Голованов Ярослав
Страница: 92 из 309Во время отбора в отряд астронавтов он истрепал врачам все нервы, прошел бесчисленное количество комиссий и все-таки добился своего.
Джеймс Ловелл был ракетчиком «со стажем». Еще в высшей школе в Милуоки он построил пороховую ракету, которая подлетела метров на двадцать пять и взорвалась с оглушительным грохотом. В морской Академии в Аннаполисе темой его диплома тоже были ракеты на жидком топливе. В астронавты пошел не раздумывая, хотя ему долго пришлось усмирять свою больную печень. Пока Джеймс лечился, в НАСА потеряли его личное дело (и вновь скажу: как часто мы идеализируем американскую пунктуальность!). Когда он позвонил в штаб-квартиру НАСА по телефону, какой-то чиновник сказал ему рассеянно:
– А я думал, что вы отказались...
– Если бы я отказался, – сказал Ловелл, – я бы не стал тратить 10 центов ради сомнительного удовольствия поговорить с вами по телефону...
Журналисты называли этот экипаж тремя мушкетерами. Если Борман мог претендовать на звание Атоса, а Ловелл, безусловно, в чем-то напоминал Портоса, то Андерса вряд ли можно назвать Арамисом. Маленький, хрупкий, тихий, он не был похож на гвардейца-ловеласа.
По происхождению Андерс поляк. Родился он в Гонконге, где отец его служил во флоте. Когда он возвращался на Землю, в Гонконге было большое ликование и шествие с плакатами: «Человек из Гонконга облетел Луну!» Уильям сначала хотел стать моряком, но небо победило в споре с морем. Он был очень организованным, пунктуальным, собранным пилотом. В экипаже именно Андерс олицетворял порядок и дисциплину.
Джеймс Ловелл был ракетчиком «со стажем». Еще в высшей школе в Милуоки он построил пороховую ракету, которая подлетела метров на двадцать пять и взорвалась с оглушительным грохотом. В морской Академии в Аннаполисе темой его диплома тоже были ракеты на жидком топливе. В астронавты пошел не раздумывая, хотя ему долго пришлось усмирять свою больную печень. Пока Джеймс лечился, в НАСА потеряли его личное дело (и вновь скажу: как часто мы идеализируем американскую пунктуальность!). Когда он позвонил в штаб-квартиру НАСА по телефону, какой-то чиновник сказал ему рассеянно:
– А я думал, что вы отказались...
– Если бы я отказался, – сказал Ловелл, – я бы не стал тратить 10 центов ради сомнительного удовольствия поговорить с вами по телефону...
Журналисты называли этот экипаж тремя мушкетерами. Если Борман мог претендовать на звание Атоса, а Ловелл, безусловно, в чем-то напоминал Портоса, то Андерса вряд ли можно назвать Арамисом. Маленький, хрупкий, тихий, он не был похож на гвардейца-ловеласа.
По происхождению Андерс поляк. Родился он в Гонконге, где отец его служил во флоте. Когда он возвращался на Землю, в Гонконге было большое ликование и шествие с плакатами: «Человек из Гонконга облетел Луну!» Уильям сначала хотел стать моряком, но небо победило в споре с морем. Он был очень организованным, пунктуальным, собранным пилотом. В экипаже именно Андерс олицетворял порядок и дисциплину.