JК
Уловка Прометея :: Ладлэм Роберт
Страница: 123 из 158От Афганистана до Конго, повсюду, где только вспыхивала гражданская война, тут же объявлялся Калаканис и подбрасывал в огонь топливо в виде автоматов, гранатометов, пистолетов, мин и ракет. Роскошь этих покоев бь1ла оплачена кровью сотен тысяч невинных людей.
Один из стюардов принялся обходить гостей и сдержанно говорить что-то каждому их них.
– Ужин подан, мистер Кольридж, – сообщил он.
Обеденный зал был еще роскошнее и еще экстравагантнее, чем салон, в котором гости находились до этого. Стены здесь были расписаны потрясающими фресками с морскими пейзажами, и казалось, будто гости обедают под открытым небом, а со всех сторон их окружает океанская гладь, залитая светом полуденного солнца, и изящные парусники. Длинный стол был застелен белоснежной льняной скатертью и уставлен хрустальными бокалами и подсвечниками, а с потолка свисала огромная хрустальная люстра.
Стюард провел Брайсона на одно из почетных мест во главе стола, туда, где сидел крупный широкогрудый мужчина с коротко стриженной седой бородкой и оливково-смуглой кожей. Стюард наклонился к седобородому мужчине и что-то прошептал.
– Мистер Кольридж, – произнес Бэзил Калаканис глубоким, раскатистым басом русского оперного певца и протянул Брайсону руку: – Извините, что не встаю.
Брайсон крепко пожал Калаканису руку и уселся рядом.
– Ничего-ничего. Очень приятно с вами познакомиться. Я столько о вас слышал!
– Взаимно и взаимно. Просто удивительно, что нам понадобилось так много времени, чтобы встретиться.
Один из стюардов принялся обходить гостей и сдержанно говорить что-то каждому их них.
– Ужин подан, мистер Кольридж, – сообщил он.
Обеденный зал был еще роскошнее и еще экстравагантнее, чем салон, в котором гости находились до этого. Стены здесь были расписаны потрясающими фресками с морскими пейзажами, и казалось, будто гости обедают под открытым небом, а со всех сторон их окружает океанская гладь, залитая светом полуденного солнца, и изящные парусники. Длинный стол был застелен белоснежной льняной скатертью и уставлен хрустальными бокалами и подсвечниками, а с потолка свисала огромная хрустальная люстра.
Стюард провел Брайсона на одно из почетных мест во главе стола, туда, где сидел крупный широкогрудый мужчина с коротко стриженной седой бородкой и оливково-смуглой кожей. Стюард наклонился к седобородому мужчине и что-то прошептал.
– Мистер Кольридж, – произнес Бэзил Калаканис глубоким, раскатистым басом русского оперного певца и протянул Брайсону руку: – Извините, что не встаю.
Брайсон крепко пожал Калаканису руку и уселся рядом.
– Ничего-ничего. Очень приятно с вами познакомиться. Я столько о вас слышал!
– Взаимно и взаимно. Просто удивительно, что нам понадобилось так много времени, чтобы встретиться.