Предварительные итоги   ::   Трифонов Юрий

Конечно, был возглас протеста, оскорбленное лицо и мудрый, педагогический вывод: "Кирилла я не оправдываю, но тон твоего разговора меня возмущает!" После этого она ушла. А Кириллу только того и нужно. Он сказал, что я всех оскорбляю, и его и мать, что у меня самого нет совести, если я читаю дневники. Но я закричал, что у меня есть право отца. Что пока ему нет восемнадцати, сопляку, я обязан знать, чем он живет, его личную жизнь, всю его подноготную, потому что несу ответственность за него, а после восемнадцати -- может катиться на все четыре стороны, пожалуйста, не возражаю. "Я тоже не возражаю",-- пробурчал этот наглец. "Но сейчас, когда я вижу подлость,-- гремел я,-- я не намерен давать тебе потачку!" -"Я тоже, если увижу подлость..." Вот так мы пререкались скандально, базарно -- с каждой минутой я все более ощущал свое бессилие,-- и потом он сказал фразу "производишь муру", после чего я его ударил, ладонью по губам, и он убежал. Сначала в свою комнату, потом -- из дому.

Он исчез на сутки. Это были, наверное, самые кошмарные сутки в моей жизни. Потому что я казнил себя и терзался. И Рита, конечно, не умолкала, но ее беснования меня не трогали.