Прекрасная Ута   ::   Гранин Даниил

Его и смысл, и дух настолько не забыты —

Как в книге за семью печатями сокрыты.

То, что для нас на беглый взгляд

Дух времени — увы! — не что иное,

Как отраженье века временное

В лице писателя: его лишь дух и склад…

— Это для меня слишком сложно, — сказал я, — выходит, я толком не могу узнать свое время.

— Все можно узнать, — сказал Вагнер. — Иначе бы я не мог получить свое ученое звание.

— Погоди, — сказал я. — Ты придерживайся текста.

— Хорошо, — Вагнер откинул руку.

А мир? А дух людей, их сердце?

Без сомнения. Всяк хочет что-нибудь узнать на этот счет.

Фауст кивнул и сказал:

Да, но что значит знать?

Вот в чем все затруднение!

Кто верным именем младенца наречет?..

Я ошеломленно повторил его последнюю фразу. Действительно, назовут ее Мотя, а она никакая не Мотя, она Надежда.

— Позвольте, — сказал я, с трудом собирая мысли, — пусть я не знаю истину, но что я могу, так это не скрывать своих чувств, ошибок, размышлений. Рассказать все, что происходило со мной, историю моих отношений… Я был такой и был другой. А как надо на самом деле — не знаю. Вот если бы вы видели ту девочку в Дрездене.

— Сейчас, — сказал Фауст.

И мы очутились в Дрездене, в том зале, куда я забрел случайно. Заброшенный, безлюдный зал, какие бывают в знаменитых галереях, зал без прославленных полотен, — там, кажется, была выставлена современная живопись. На бархатном диванчике очень прямо сидела полная красивая женщина.