JК
При исполнении служебных обязанностей :: Семенов Юлиан Семенович
Страница: 120 из 172По снежному полю тянулся черный след, будто рваная рана.
Струмилин негромко скомандовал:
— Газ!
— Есть газ!
Моторы взревели, и самолет резко повело вперед.
— Не хватит разбежаться, там торосы, — сказал Богачев.
— Верно. Отставить, — так же негромко и спокойно сказал Струмилин. — Будем разворачиваться. Тормоз, Володя.
Богачев, замерев, следил за работой Струмилина. Его, в который раз уже, поражала точность каждого движения командира. Но сейчас, в этот критический момент, когда все решалось мгновениями, Павел искал в Струмилине хоть каплю напряженности и той «мобилизованности», о которой он читал в книжках, описывающих подвиги.
Никакой напряженности в Струмилине не было: он сидел, откинувшись на спинку своего кресла, и, спокойно управляя машиной, успевал перекладывать языком леденец. Он не выплюнул леденец, когда узнал про воду, а продолжал неторопливо сосать его, перекладывая языком с правой щеки за левую.
— Особенно скорости сбрасывать не надо, — тихо пояснил Струмилин, — провалиться можем.
Он объяснял это неторопливо и так же действовал. Но эта неторопливость была кажущейся: на самом деле он был стремителен.
— Полный газ!
— Есть!
— Еще!
— Есть еще!
— Очень хорошо.
Струмилин негромко скомандовал:
— Газ!
— Есть газ!
Моторы взревели, и самолет резко повело вперед.
— Не хватит разбежаться, там торосы, — сказал Богачев.
— Верно. Отставить, — так же негромко и спокойно сказал Струмилин. — Будем разворачиваться. Тормоз, Володя.
Богачев, замерев, следил за работой Струмилина. Его, в который раз уже, поражала точность каждого движения командира. Но сейчас, в этот критический момент, когда все решалось мгновениями, Павел искал в Струмилине хоть каплю напряженности и той «мобилизованности», о которой он читал в книжках, описывающих подвиги.
Никакой напряженности в Струмилине не было: он сидел, откинувшись на спинку своего кресла, и, спокойно управляя машиной, успевал перекладывать языком леденец. Он не выплюнул леденец, когда узнал про воду, а продолжал неторопливо сосать его, перекладывая языком с правой щеки за левую.
— Особенно скорости сбрасывать не надо, — тихо пояснил Струмилин, — провалиться можем.
Он объяснял это неторопливо и так же действовал. Но эта неторопливость была кажущейся: на самом деле он был стремителен.
— Полный газ!
— Есть!
— Еще!
— Есть еще!
— Очень хорошо.