JК
Примус :: Чулаки Михаил
Страница: 1 из 306---------------------------------------------
Чулаки Михаил
Примус
Михаил Чулаки
Примус
Роман
1
Есть же имена: Гелий, Гений, Гамлет, Мамонт (вообще-то - Мамант, но даже в энциклопедиях пишут через "о": оно понятнее, когда с хоботом и кривыми бивнями). Поют с эстрады Мадонна, Рафаэль - и ничего. А к имени Любовь мы до того привыкли, что и не замечаем в нем ничего обязывающего.
Наверное, Григорий Иванович Братеев так и рассуждал: если Любовь - хорошо и похвально для будущей женщины, то чем плоше Герой для истинного мужчины? И когда через пять лет после дочки Любочки родился еще и сын, гордый папа вполне последовательно нарек наследника Героем. Хотя время стояло на дворе тихое, тягучее и геройствовать не располагало. В загсе поулыбались, но покорились, записав неслыханное прежде имя в метрику. Пожелали только, чтобы на всем долгом протяжении будущей счастливой жизни сопутствовали новорожденному столь же мирные времена и чтобы состоялся он героем не на какой-нибудь нежданной и несчастной войне, но вырос исключительно героем романов, кумиром прекрасных дам. Разнообразных и несчастных войн, ожидавших вскоре одряхлевшее отечество, регистраторша провидеть не сумела, зато прекрасных дам предрекла вполне.
И стал Герой Григорьевич Братеев.
Рос он под знаком собственного имени, благо не вторглись тогда еще в моду знаки зодиака, - рос и старался соответствовать.
Чулаки Михаил
Примус
Михаил Чулаки
Примус
Роман
1
Есть же имена: Гелий, Гений, Гамлет, Мамонт (вообще-то - Мамант, но даже в энциклопедиях пишут через "о": оно понятнее, когда с хоботом и кривыми бивнями). Поют с эстрады Мадонна, Рафаэль - и ничего. А к имени Любовь мы до того привыкли, что и не замечаем в нем ничего обязывающего.
Наверное, Григорий Иванович Братеев так и рассуждал: если Любовь - хорошо и похвально для будущей женщины, то чем плоше Герой для истинного мужчины? И когда через пять лет после дочки Любочки родился еще и сын, гордый папа вполне последовательно нарек наследника Героем. Хотя время стояло на дворе тихое, тягучее и геройствовать не располагало. В загсе поулыбались, но покорились, записав неслыханное прежде имя в метрику. Пожелали только, чтобы на всем долгом протяжении будущей счастливой жизни сопутствовали новорожденному столь же мирные времена и чтобы состоялся он героем не на какой-нибудь нежданной и несчастной войне, но вырос исключительно героем романов, кумиром прекрасных дам. Разнообразных и несчастных войн, ожидавших вскоре одряхлевшее отечество, регистраторша провидеть не сумела, зато прекрасных дам предрекла вполне.
И стал Герой Григорьевич Братеев.
Рос он под знаком собственного имени, благо не вторглись тогда еще в моду знаки зодиака, - рос и старался соответствовать.