Умереть - непозволительная роскошь   ::   Воронин Андрей

Профессор снова покачал головой и, пододвинув стул поближе к кровати, весело произнес:

- Ну, а вы что скажете?

Катя, не вступавшая в разговоры медперсонала, быстро разобралась, кто есть кто, и поняла, что единственный ее шанс - старичок, который может вытащить ее из этого дерьма. Она посмотрела в умные и проницательные глаза профессора и, по-детски улыбнувшись, очень спокойно произнесла:

- А что можно сказать, уважаемый профессор, если даже вам затыкают рот?

Ответ был настолько неожиданным, что даже невозмутимый доктор побагровел и приоткрыл рот, обнажив золотые коронки. У остальных просто перехватило дыхание. Главврач с ненавистью посмотрел на Ершову, а потом перевел угрожающий взгляд на медсестру.

Гвоздикова сразу как-то осела под колким взглядом начальства, сжалась в три погибели и виновато улыбнулась: ее вины в том, что пациентка не потеряла здравый смысл и логику мышления, не было - она делала все по инструкции, следила за тем, чтобы подопечная пила все лекарства. Но почему оно не подействовало, для Гвоздиковой было такой же загадкой, как и для Реброва.

- Это кто затыкает вам рот? - набросился на Ершову главврач.

Молодая женщина твердо заявила:

- Вы!

Толстяк побагровел и засуетился.

- Вы что это себе позволяете? - повысил голос Ребров. - Вы страдаете не только манией преследования, но и манией величия, дорогуша!

Тон толстяка разозлил Катерину, и она с трудом взяла себя в руки.

- Никакая я вам не дорогуша, доктор, - спокойным тоном произнесла Ершова, - а ведете вы себя так, заведомо зная, что сейчас за меня некому заступиться.