Притча   ::   Фолкнер Уильям

- Потом бросишь? Обещаешь?

- Конечно. Что мне еще остается? Я просто хочу посмотреть. Он взял пустую канистру, приподнял хвост "SE", поставил

на нее, и получилось то, что надо. Почти под летным углом, почти как в ровном скольжении над землей: нос опустился как раз на сколько нужно; и Брайдсмен теперь отказался наотрез:

- Ни за что, будь я проклят.

- Тогда придется взять... - Он заколебался на миг, потом сказал торопливо, многозначительно: - ...Монагана. Он согласится. Особенно, если мне удастся подойти к тому экипажу, или штабному автомобилю, или что оно такое и позаимствовать фуражку немецкого генерала. Может быть, хватит даже монокля - нет, только пистолета, я буду держать его в руке.

- Сам посуди, - сказал Брайдсмен. - Ты был там. Видел, чем они стреляли в нас и чем стреляли в этот аэроплан мы. Ты один раз палил в него пять или шесть секунд. Я видел, как твоя очередь прошла от мотора до хвоста по генеральскому моноклю.

- Ты тоже палил, - сказал он. - Лезь в кабину.

- Почему ты не оставишь это?

- Я оставил. Уж давно. Полезай.

- По-твоему, это оставил?

- Похоже на заигранную пластинку, не так ли?

- Поставь под колеса колодки, - сказал Брайдсмен.

Он нашел две колодки, сунул их под колеса и придерживал фюзеляж, пока Брайдсмен влезал в кабину. Потом зашел вперед, и все оказалось в порядке; ему были видны скос обтекателя и дуло пулемета, установленного, поскольку он был рослым, чуть выше, чем обычно.