Приваловские миллионы   ::   Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович

– Как стоят?

– Да так, как стоят теперь. Мне их не нужно.

– Ну, это ты уж напрасно говоришь, – строго проговорила Марья Степановна. – Не подумал… Это твои родовые иконы; деды и прадеды им молились. Очень уж вы нынче умны стали, гордость одолела.

– Мама, ты не поняла Сергея Александрыча, – вступилась Надежда Васильевна.

– Ну, уж извини, голубушка… Что другое действительно не понимаю, – стара стала и глупа, а уж это-то я понимаю.

Старуха расходилась не на шутку, и Надежде Васильевне стоило большого труда успокоить ее. Эта неожиданная вспышка в первую минуту смутила Привалова, и он немного растерялся.

– Вы знаете, за что мама сегодня так рассердилась на вас? – спрашивала Надежда Васильевна, когда он уходил домой.

– За недостаток усердия к старой вере?

– Нет… за то, что вы показали себя недостаточно Приваловым. Поняли?

– Не совсем.

Надежда Васильевна ничего не ответила, а только засмеялась и посмотрела на Привалова вызывающим, говорившим взглядом. Слова девушки долго стояли в ушах Привалова, пока он их обдумывал со всех возможных сторон. Ему особенно приятно было вспомнить ту энергичную защиту, которую он так неожиданно встретил со стороны Надежды Васильевны Она была за него: между ними, незаметно для глаз, вырастало нравственное тяготение.