Призрак Александра Вольфа   ::   Газданов Гайто

- Значит, это вы, - сказал Вольф с утвердительной интонацией. - К несчастью, - ответил я. - Все эти годы воспоминание об этом никогда не покидало меня. Я очень дорого заплатил за свой выстрел. Во всех чувствах, даже самых лучших, которые я испытывал, всегда оставалось какое-то темное и пустое пространство, в котором было неизменно одно и то же смертельное сожаление о том, что я вас убил. И я думаю, вы поймете, как я был рад, когда я прочел ваш рассказ и узнал, что вы остались живы. И вы извините теперь, я надеюсь, мою нескромность по отношению к автору "I'll Come To-morrow". Я ждал его ответа. Он молчал. Потом он перевел дыхание, и тогда я заметил, что он, по-видимому, был взволнован не меньше, чем я, - и сказал: - Это так неожиданно, я настолько иначе представлял себе вас, и я настолько привык к мысли о том, что вас давно нет в живых... В дверях показался Вознесенский. Вольф быстро сказал мне: - Мы поговорим с вами об этом завтра здесь, в это же время. Хорошо? Я кивнул головой. Вознесенский был особенно благодушен в этот день. Он похлопал Вольфа по плечу, пожал мне руку и сел за стол. Когда кельнерша стала накрывать и поставила графин с водкой, он налил три рюмки и сказал: - Ну, Саша, с Богом. И вы, милый друг. Кто знает, что нам готовит будущее? Вольф был рассеян и молчалив. - Англия, не Англия, - сказал Вознесенский после четвертой рюмки, говорят, там хорошо пьют. Охотно соглашаюсь. Но вот я скромный русский человек, и меня никакой Англией не запугаете.