JК
Процесс :: Кафка Франц
Страница: 34 из 71Но тут же понял и спросил: – Показать вам, как это было? – Ему хотелось что-то делать, только бы не уходить из комнаты.
– Я так устала, – сказала фройляйн Бюрстнер.
– Да, вы поздно пришли, – сказал К.
– Ну вот, теперь начинаются упреки. Впрочем, я их заслужила, не надо было вас сюда пускать. К тому же, как выяснилось, никакой необходимости в этом не было.
– Нет, была, – сказал К., – и сейчас вы все поймете. Можно отодвинуть ночной столик от кровати вот сюда?
– Что за выдумки? – сказала фройляйн Бюрстнер. – Конечно нельзя!
– Тогда я вам ничего не смогу показать, – сказал К. с такой обидой, словно ему нанесли непоправимый вред.
– Ах, если вам это надо для наглядности, тогда двигайте сколько хотите, – сказала фройляйн Бюрстнер и добавила ослабевшим голосом: – Я так устала, что позволяю вам больше, чем следует.
К. поставил столик посреди комнаты и сел за него.
– Вы должны себе правильно представить, как расположились все эти люди, это очень интересно. Я – инспектор; вон там, на сундуке, сидит стража, их двое; около фотографий стоят три молодых человека. На оконной ручке – впрочем, я это говорю мимоходом – висит белая блузка. И вот начинается. Да, я забыл себя. Главное действующее лицо, то есть я, стоит вот тут, перед столиком. Инспектор уселся очень удобно, нога на ногу, рука закинута на спинку стула, видно, лентяй каких мало. И вот тут-то все и начинается. Инспектор зовет меня, будто хочет разбудить, он просто орет.
– Я так устала, – сказала фройляйн Бюрстнер.
– Да, вы поздно пришли, – сказал К.
– Ну вот, теперь начинаются упреки. Впрочем, я их заслужила, не надо было вас сюда пускать. К тому же, как выяснилось, никакой необходимости в этом не было.
– Нет, была, – сказал К., – и сейчас вы все поймете. Можно отодвинуть ночной столик от кровати вот сюда?
– Что за выдумки? – сказала фройляйн Бюрстнер. – Конечно нельзя!
– Тогда я вам ничего не смогу показать, – сказал К. с такой обидой, словно ему нанесли непоправимый вред.
– Ах, если вам это надо для наглядности, тогда двигайте сколько хотите, – сказала фройляйн Бюрстнер и добавила ослабевшим голосом: – Я так устала, что позволяю вам больше, чем следует.
К. поставил столик посреди комнаты и сел за него.
– Вы должны себе правильно представить, как расположились все эти люди, это очень интересно. Я – инспектор; вон там, на сундуке, сидит стража, их двое; около фотографий стоят три молодых человека. На оконной ручке – впрочем, я это говорю мимоходом – висит белая блузка. И вот начинается. Да, я забыл себя. Главное действующее лицо, то есть я, стоит вот тут, перед столиком. Инспектор уселся очень удобно, нога на ногу, рука закинута на спинку стула, видно, лентяй каких мало. И вот тут-то все и начинается. Инспектор зовет меня, будто хочет разбудить, он просто орет.