Пропажа свидетеля   ::   Можаев Борис Андреевич

Река везде петляла, везде были заломы, перекаты, песчаные косы да протоки – попробуй определи с эдакой высоты, которая из них та самая протока, называемая местными жителями Теплой? Правда, Семен Хылович Дункай сказал по телефону, когда вызывал лейтенанта Конькова на место преступления, что на косе они разведут костер. Но из-за этого костра они чуть было не приземлились на другой косе, да вовремя спохватились – здесь, у костра, сидело не два человека, а четверо, валялись какие-то железные бочки, и у самого приплеска была черная развалистая лодка, совсем не похожая на длинный удэгейский бат.

Все это они заметили только при посадке, когда зависли на стометровой высоте над водой. Коньков толкнул пилота в бок и крикнул, прислонив ладонь к его уху:

– Это не они! Теплая протока километров за сто вверх по реке. Столько мы пролетели?

– Сейчас определим, – ответил пилот, глядя на приборы. – Примерно шестьдесят – семьдесят километров.

– Тогда крой дальше!

– А, чтоб тебя скосоротило! – выругался летчик, подымая вверх вертолет.

– А я виноват? И песчаная коса, и протока рядом, и костер… Попробуй разберись тут, – проворчал обиженно Коньков.

Помимо Конькова и пилота, в вертолете, в пассажирском отсеке, сидели два санитара в каких-то белесых, застиранных халатах, похожих на робы грузчиков, врач в черном костюме при галстучке и в соломенной шляпе, да еще в форменной одежде плотный и благообразный, с широким добродушным лицом следователь из районной прокуратуры, по фамилии Косушка.