JК
Пропажа свидетеля :: Можаев Борис Андреевич
Страница: 60 из 109Его встретила в просторном вестибюле, отгороженная высоким барьером, Агафья Тихоновна Пластунова, старуха с темным сухим лицом, но еще быстрая в движениях и выносливая, как выезженный конь. Она и заведующей гостиницей была, и администратором, и порою за сторожа оставалась. И днем, и ночью просиживала там. Когда только и спала?
– Здравствуйте, тетя Агафья! – взял под козырек Коньков.
– Здравствуй, Леонид Семеныч! Не нашли еще убийцу? – Она сидела в очках и вязала кофту.
– Пока еще нет. А ты как поживаешь?
– Да ничего. Спокойно живем. Одно хлопотно – выбрали меня народным заседателем. Так веришь или нет – каждый день заседаем.
– Чего делаете на заседаньях-то?
– Судим! Все по этой новой статье… за пьянство да за хулиганство. Которая от тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года.
– А-а, за мелкое хулиганство и запои… Кого же вы приструнили?
– Вчера Ваську Звонарева, тракториста из Гольтяпаева. На три года осудили. Он плакал-то… Трое детей осталось.
– А что он натворил?
– Собрание колхозное сорвал, по пьянке. В председателя колхоза чернильницей запустил. Всю ро… то есть лицо, ему залил чернилами. И костюм испортил.
– Ах, этот артист! Слыхал.
– А ноне плотника Курая с фельдшерицей Назаркиной разбирать будем. Из Подболотья они, поди, знаешь?
– А этих за что?
– Ревновал он ее по дурости. Она же фельдшер, ну и люди к ней ходят. А он психовал сильно. И так напился, что упал. А она думала, что у него приступ на почве невренности.
– Здравствуйте, тетя Агафья! – взял под козырек Коньков.
– Здравствуй, Леонид Семеныч! Не нашли еще убийцу? – Она сидела в очках и вязала кофту.
– Пока еще нет. А ты как поживаешь?
– Да ничего. Спокойно живем. Одно хлопотно – выбрали меня народным заседателем. Так веришь или нет – каждый день заседаем.
– Чего делаете на заседаньях-то?
– Судим! Все по этой новой статье… за пьянство да за хулиганство. Которая от тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года.
– А-а, за мелкое хулиганство и запои… Кого же вы приструнили?
– Вчера Ваську Звонарева, тракториста из Гольтяпаева. На три года осудили. Он плакал-то… Трое детей осталось.
– А что он натворил?
– Собрание колхозное сорвал, по пьянке. В председателя колхоза чернильницей запустил. Всю ро… то есть лицо, ему залил чернилами. И костюм испортил.
– Ах, этот артист! Слыхал.
– А ноне плотника Курая с фельдшерицей Назаркиной разбирать будем. Из Подболотья они, поди, знаешь?
– А этих за что?
– Ревновал он ее по дурости. Она же фельдшер, ну и люди к ней ходят. А он психовал сильно. И так напился, что упал. А она думала, что у него приступ на почве невренности.