JК
Просьба :: Аббасзаде Гусейн
Страница: 7 из 109В тот же миг выскочил с веранды и Алигулу, мелькнул черной тенью и исчез в воротах.
Люди, собравшиеся во дворе, шарахнулись в сторону, на веранде остались лишь два-три человека. Бахман, закрыв ладонью глаз, откинул голову, чтобы остановить кровь.
Гани-киши был вне себя от горя.
- По глазу ударил? Убери руку, посмотрю.
- С глазом, по-моему, ничего.
Гани-киши суетился в поисках бинта или тряпки, одновременно проклиная сынка:
- Чтоб он сдох, проклятый! Ну, что вы стоите,- напустился он на любопытных, вновь набившихся в помещение,- хоть бы кто-нибудь сбегал за йодом, за бинтом, у меня все было, да разорил этот стервец, давайте скорее, парня надо перевязать!
Гюляндам-арвад беспокоилась больше всех, ведь Бахман жил в ее доме; мать Бахмана, когда уезжала, поручила ей парня: "Он у меня один-единственный, зеница ока моего... Береги Бахмана, прошу тебя, он еще ребенок, к городу не привык. Считай, что он твой сын, и присматривай, сестра, очень тебя прошу..."
В самый разгар ссоры ее оттеснили, и она не успела ничего предпринять, чтобы помешать Бахману, и тот ввязался в эту беду, а когда Алигулу его ударил, старушка птицей полетела за местным "дохтуром", которая жила в этом же дворе.
- Помоги, Сурьма-ханум, помоги, дорогая, ты ведь на фронте стольким бойцам помогла, имеешь опыт, посмотри, что этот подлец с Бахманом сделал, а я пойду поищу йоду,- и она пропустила впереди себя полную спокойную женщину лет пятидесяти.
Люди, собравшиеся во дворе, шарахнулись в сторону, на веранде остались лишь два-три человека. Бахман, закрыв ладонью глаз, откинул голову, чтобы остановить кровь.
Гани-киши был вне себя от горя.
- По глазу ударил? Убери руку, посмотрю.
- С глазом, по-моему, ничего.
Гани-киши суетился в поисках бинта или тряпки, одновременно проклиная сынка:
- Чтоб он сдох, проклятый! Ну, что вы стоите,- напустился он на любопытных, вновь набившихся в помещение,- хоть бы кто-нибудь сбегал за йодом, за бинтом, у меня все было, да разорил этот стервец, давайте скорее, парня надо перевязать!
Гюляндам-арвад беспокоилась больше всех, ведь Бахман жил в ее доме; мать Бахмана, когда уезжала, поручила ей парня: "Он у меня один-единственный, зеница ока моего... Береги Бахмана, прошу тебя, он еще ребенок, к городу не привык. Считай, что он твой сын, и присматривай, сестра, очень тебя прошу..."
В самый разгар ссоры ее оттеснили, и она не успела ничего предпринять, чтобы помешать Бахману, и тот ввязался в эту беду, а когда Алигулу его ударил, старушка птицей полетела за местным "дохтуром", которая жила в этом же дворе.
- Помоги, Сурьма-ханум, помоги, дорогая, ты ведь на фронте стольким бойцам помогла, имеешь опыт, посмотри, что этот подлец с Бахманом сделал, а я пойду поищу йоду,- и она пропустила впереди себя полную спокойную женщину лет пятидесяти.