JК
Проститутка Дева :: Лебедев Andrew
Страница: 245 из 285В общем, из-за того, что провинциалы эти с их деньгами позарез были нужны, а отказать им в их простецком "ты меня уважаешь?" было ну просто никак, вот онтогда и назюзился с ними. Не меньше трёх стаканов в баре высосал. Без закуски.
Анна Захарова смеялась тогда над ним: поглядите, поглядите Борщанский наш какой тёпленький да хорошенький.
А он совсем отпустил тогда тормоза да и наговорил ей всяких комплиментов вперемешку с пылкими признаниями и самыми недвусмысленными предложениями.
Потом, когда протрезвел, хотел даже извиниться перед Мигуновым, все-таки его баба…
Но в памяти, в подсознании у обоих запало. Отметилось.
И теперь, когда они изредка пересекались, Анна улыбалась, опуская ресницы, а Борщанский все порывался продолжить начатый тогда охмуреж, да все снова откладывал.
Дела-дела!
Она улыбалась и опускала ресницы, а он улыбался, отводил глаза и разводил руками…
Теперь вот решительно набрал ее номер и, едва она сняла трубку, уверенно, как со старой женой заговорил непреложным императивом.
– Бери сейчас такси и приезжай, адрес мой знаешь?
Она полурастерянно ворковала там что-то там на своем конце – Зачем приезжать? – переспросил Борщанский. – Да я думаю, не стоит нам более откладывать, надо нам заводить детей.
И повторил для уверенности:
– Надо, Аня, надо! Люди умирают и люди рождаются. ….
Анна приехала с вещами.
С двумя большими сумками, шофер их вволок в прихожую и плюхнул на пол подле зеркальных дверей шкафа-купе.
– Ну, я к тебе надолго, – веселая, обдав Борщанского свежестью с уличного морозца, сказала Анна.
Анна Захарова смеялась тогда над ним: поглядите, поглядите Борщанский наш какой тёпленький да хорошенький.
А он совсем отпустил тогда тормоза да и наговорил ей всяких комплиментов вперемешку с пылкими признаниями и самыми недвусмысленными предложениями.
Потом, когда протрезвел, хотел даже извиниться перед Мигуновым, все-таки его баба…
Но в памяти, в подсознании у обоих запало. Отметилось.
И теперь, когда они изредка пересекались, Анна улыбалась, опуская ресницы, а Борщанский все порывался продолжить начатый тогда охмуреж, да все снова откладывал.
Дела-дела!
Она улыбалась и опускала ресницы, а он улыбался, отводил глаза и разводил руками…
Теперь вот решительно набрал ее номер и, едва она сняла трубку, уверенно, как со старой женой заговорил непреложным императивом.
– Бери сейчас такси и приезжай, адрес мой знаешь?
Она полурастерянно ворковала там что-то там на своем конце – Зачем приезжать? – переспросил Борщанский. – Да я думаю, не стоит нам более откладывать, надо нам заводить детей.
И повторил для уверенности:
– Надо, Аня, надо! Люди умирают и люди рождаются. ….
Анна приехала с вещами.
С двумя большими сумками, шофер их вволок в прихожую и плюхнул на пол подле зеркальных дверей шкафа-купе.
– Ну, я к тебе надолго, – веселая, обдав Борщанского свежестью с уличного морозца, сказала Анна.