JК
Проститутка Дева :: Лебедев Andrew
Страница: 248 из 285…
Таня СЕРЕДА (Шапо)
Типа Любовь
Роман (продолжение) В доме у Маргоши я почувствовала себя счастливой.
Был ли у меня дом когда-либо в моей жизни?
Ту хибару с сортиром на улице, ту так называемую квартиру в деревянном бараке – полторы комнаты и чулан, где ютились мы, мамаша со своими вечными мужьями, я и брат Серега, ту хибару назвать своим родным домом, как-то язык не поворачивался.
Дом?
Вечно сырой от того, что пол вровень с землей, да вечно холодный, сколько ни сожги в печке дров, потому что барак щитовой – он и есть щитовой барак, а не изба и не кирпичный дом.
А еще мать развесит всегда эти стираные рубахи своих мужей на просушку – не пройти, чтоб не задеть. Тьфу!
Считала, что в этом ее забота женская состоит: украсть в столовой, где она судомойкой работала, мяса, сварить мужику обед да рубахи ему настирать.
Вот уж никогда в моей жизни такого не будет, это точно! Мне лучше сдохнуть, чем мамаше уподобляться и стирать кому-то носки да трусы!
Одним словом, не поминала я наш барак, где детство мое прошло, не поминала я его как свой дом.
А полгода, что я у сутенера Леши жила в Бутово на съемной квартире с шестью девчонками – это тоже, разве дом? Это тоже не дом, хотя с девчонками мы и делали там что-то вроде уюта. Коврики какие-то стелили и на стенку вешали. Занавесочки…
И даже кошка у нас была – Марыська. Кстати, породистая, голубая короткошерстная.
Таня СЕРЕДА (Шапо)
Типа Любовь
Роман (продолжение) В доме у Маргоши я почувствовала себя счастливой.
Был ли у меня дом когда-либо в моей жизни?
Ту хибару с сортиром на улице, ту так называемую квартиру в деревянном бараке – полторы комнаты и чулан, где ютились мы, мамаша со своими вечными мужьями, я и брат Серега, ту хибару назвать своим родным домом, как-то язык не поворачивался.
Дом?
Вечно сырой от того, что пол вровень с землей, да вечно холодный, сколько ни сожги в печке дров, потому что барак щитовой – он и есть щитовой барак, а не изба и не кирпичный дом.
А еще мать развесит всегда эти стираные рубахи своих мужей на просушку – не пройти, чтоб не задеть. Тьфу!
Считала, что в этом ее забота женская состоит: украсть в столовой, где она судомойкой работала, мяса, сварить мужику обед да рубахи ему настирать.
Вот уж никогда в моей жизни такого не будет, это точно! Мне лучше сдохнуть, чем мамаше уподобляться и стирать кому-то носки да трусы!
Одним словом, не поминала я наш барак, где детство мое прошло, не поминала я его как свой дом.
А полгода, что я у сутенера Леши жила в Бутово на съемной квартире с шестью девчонками – это тоже, разве дом? Это тоже не дом, хотя с девчонками мы и делали там что-то вроде уюта. Коврики какие-то стелили и на стенку вешали. Занавесочки…
И даже кошка у нас была – Марыська. Кстати, породистая, голубая короткошерстная.