JК
Бугор :: Рясной Илья
Страница: 22 из 153За коробками… Берите ипроваливайте.
Опять получил по зубам. Бил широкоплечий — бил сильно и безжалостно.
А жилистый взял его за подбородок и посмотрел в глаза. И тут Лабаз похолодел, да так и остался скованным холодом и безнадегой. Он увидел в этих холодных, как у крокодила, глазах свой приговор.
— Э, бродяги, не убивайте, — произнес он слабо и неуверенно.
«Бродяга» — это не оскорбительно, а ласково, так зовут воров на зоне.
— Не бойся, — хмыкнул жилистый.
— Разборов не будет, — пытался убедить их Лабаз, понимая, что все бесполезно. — Я все забуду. Мне эта картина на хрен не нужна.
— Еще бабки есть? — спросил жилистый.
— Под паркетом, — с готовностью выдал Лабаз. — Восемь тысяч «зелени».
— Это все?
— Все.
— Ну что ж. Тоже не валяются.
Широкоплечий вытащил, с антресолей пакет с картиной. Развернул его. И кивнул:
— Он!
— Не убивайте, братки, — заныл Лабаз. — Пожалуйста.
— Ну ты, черт, пуганый, — осуждающе произнес жилистый. — Мы же не мокрушники поганые. Разойдемся по-хорошему.
— Честно?
— Слово, — кивнул жилистый.
Он сунул руку в карман и вдруг быстро выкинул ее вперед захлестнул горло жертвы и начал растягивать руками.
Лабаз дернулся, выгнулся, рванулся вверх. Но сознание уже мутилось. Все уплывало в темноту.
— Барыгу удавить — святое дело, — оскалившись, выдал жилистый, придерживая тело и укладывая его поудобнее на диван.
Опять получил по зубам. Бил широкоплечий — бил сильно и безжалостно.
А жилистый взял его за подбородок и посмотрел в глаза. И тут Лабаз похолодел, да так и остался скованным холодом и безнадегой. Он увидел в этих холодных, как у крокодила, глазах свой приговор.
— Э, бродяги, не убивайте, — произнес он слабо и неуверенно.
«Бродяга» — это не оскорбительно, а ласково, так зовут воров на зоне.
— Не бойся, — хмыкнул жилистый.
— Разборов не будет, — пытался убедить их Лабаз, понимая, что все бесполезно. — Я все забуду. Мне эта картина на хрен не нужна.
— Еще бабки есть? — спросил жилистый.
— Под паркетом, — с готовностью выдал Лабаз. — Восемь тысяч «зелени».
— Это все?
— Все.
— Ну что ж. Тоже не валяются.
Широкоплечий вытащил, с антресолей пакет с картиной. Развернул его. И кивнул:
— Он!
— Не убивайте, братки, — заныл Лабаз. — Пожалуйста.
— Ну ты, черт, пуганый, — осуждающе произнес жилистый. — Мы же не мокрушники поганые. Разойдемся по-хорошему.
— Честно?
— Слово, — кивнул жилистый.
Он сунул руку в карман и вдруг быстро выкинул ее вперед захлестнул горло жертвы и начал растягивать руками.
Лабаз дернулся, выгнулся, рванулся вверх. Но сознание уже мутилось. Все уплывало в темноту.
— Барыгу удавить — святое дело, — оскалившись, выдал жилистый, придерживая тело и укладывая его поудобнее на диван.