Ушел и не вернулся   ::   Лаврова Ольга

Он провожал, встречал, тосковал иназванивал, если усылали в другие города.

Только окончательной близости не было. Зина не провоцировала, а Знаменский – в обыденной жизни не аскет – ради будущей жены принял рыцарственные обе­ты. Никаких соитий наскоро, тайком. Слишком высоко он ее ставил, чтобы предложить «исхитряться», чтобы подвергать риску пережить малейшее унижение или нелов­кость.

Во всяком случае, так ему тогда представлялось. Сей­час, глядя на корму, Пал Палыч ругал и жалел себя за глупость. Чего он добился, изо всех сил благородничая? Их отношения приняли постепенно хронический харак­тер. Возрастало взаимное доверие, крепла дружба, а пыл­кость убывала, сменяясь нерушимой спокойной привя­занностью.

Неужели я упустил мою Зину? Мою?.. А вдруг еще мою? Может, я и по сию пору дурью мучаюсь? Может, не поздно вернуть?

Тем же воскресным вечером он решил объясниться.

– Зина… я хочу с тобой поговорить. Это касается нас обоих.

Заготовленные фразы произнеслись гладко, но Зи­ночка имела тонкий слух. Отозвалась не сразу:

– Ну… поговори.

Он начал излагать свои лодочные воспоминания и сожаления, упирая на то, что, в сущности, ничто не изменилось, что оба они – те же, только постарше, а это не обязательно хуже, даже наоборот, и т. д.

Зина помалкивала до конца его монолога. И некото­рое время после. Вздохнула слегка:

– Я тоже думала о нас с тобой. И раньше огорчалась, что как-то все не складывается.

– Прости.