Ушел и не вернулся   ::   Лаврова Ольга

Процессия, состоявшая из местного милиционера, московского следователя и какого-то черноволосого кре­пыша, ему не понравилась. Он выпрямился и расправил плечи – рослый, нескладный, густо поросший шерстью на груди. Сразу взял вызывающий тон. Почему это с другими – в «красном уголке», а к нему врываются ни свет ни заря? Да еще так-перетак, с милицией?

Препираться во дворе Знаменский не стал – соседи тоже просыпались.

В доме сел за стол, Горобцу предложил стул напро­тив, начал официальный допрос. Томин для быстроты вел протокол.

– Анкетные данные?

– Горобец Александр Кондратьевич. Год рождения сорок второй. Женатый. Проживаю, где видите. Место работы – завскладом. Чего еще?

– Судимы?

– А как же! По молодости выбил одному глаз и сел. Я сел, а он окосел.

– Каковы ваши отношения с Миловидовым?

– Обыкновенные отношения. Как когда.

– От вас частенько слышали брань по его адресу.

– Целоваться мне с ним, что ли?

– Чем вызвана неприязнь?

Горобец набрал воздуху, намереваясь выдать заборис­тую тираду, милиционер, предусмотрительно стоявший рядом, сжал его плечо.

– Допустим, мне его фамилия не нравится, – про­бурчал Горобец.

– А если поточней?

– Вам мало, что он меня осрамил ни за что?

– Кстати, в день собрания вечером вы виделись?

– Ну виделись.

– Где?

– Сюда он приходил.

Пока все шло, как и ожидал Пал Палыч.