JК
Прохождение тени :: Полянская Ирина
Страница: 105 из 347К моему изумлению, лицо мамы как будто обдало пламенем чистейшей радости, оно буквально исказилось от счастья, как лицо отца -- от ярости.
-- Твой любовник! -- кричал отец. -- Вот кто познакомил тебя с музыкой, а мне ты ее поднесла как объедки с чужого стола!.. Я-то считал, что музыка -- это то, что происходит только между нами двоими, но был здесь, как выяснилось, третьим! Я гнил в окопах и околевал в плену, а ты в это время безмятежно посещала симфонические концерты и оперные театры со своим любовником Андреем Астафьевым!
Мама нащупала стул и опустилась на него с выражением блаженного счастья на лице, будто она не слышала крика отца.
-- Андрей жив, -- сказала она самой себе, -- он прислал мне письмо!
-- Ты еще смеешь открыто выражать свою радость! -- закричал отец. -- "В сияньи ночи лунной..." -- трясущимися руками он поднес листки к глазам. -"Корабль, разбивающийся о скалы..." Будь ты проклята!..
Он занес кулак над головой мамы, но тут я закричала, и они заговорили на таких высоких частотах, что мой слух уже не воспринимал отдельных слов. Я видела, как у отца прыгают губы, как улыбается безумной улыбкой мама... Отец скомкал листки, схватил со стола спички и бросился в свой кабинет. Мы -следом. Я видела, как он швырнул горящие листки на пол, топча их ногами и одновременно отталкивая маму, пытающуюся выхватить письмо. Листки запылали. Мама билась в руках отца. Когда письмо почти догорело, отец швырнул маму на пол и бросился из дома.
-- Твой любовник! -- кричал отец. -- Вот кто познакомил тебя с музыкой, а мне ты ее поднесла как объедки с чужого стола!.. Я-то считал, что музыка -- это то, что происходит только между нами двоими, но был здесь, как выяснилось, третьим! Я гнил в окопах и околевал в плену, а ты в это время безмятежно посещала симфонические концерты и оперные театры со своим любовником Андреем Астафьевым!
Мама нащупала стул и опустилась на него с выражением блаженного счастья на лице, будто она не слышала крика отца.
-- Андрей жив, -- сказала она самой себе, -- он прислал мне письмо!
-- Ты еще смеешь открыто выражать свою радость! -- закричал отец. -- "В сияньи ночи лунной..." -- трясущимися руками он поднес листки к глазам. -"Корабль, разбивающийся о скалы..." Будь ты проклята!..
Он занес кулак над головой мамы, но тут я закричала, и они заговорили на таких высоких частотах, что мой слух уже не воспринимал отдельных слов. Я видела, как у отца прыгают губы, как улыбается безумной улыбкой мама... Отец скомкал листки, схватил со стола спички и бросился в свой кабинет. Мы -следом. Я видела, как он швырнул горящие листки на пол, топча их ногами и одновременно отталкивая маму, пытающуюся выхватить письмо. Листки запылали. Мама билась в руках отца. Когда письмо почти догорело, отец швырнул маму на пол и бросился из дома.