Прохождение тени   ::   Полянская Ирина

Одинаковым движением мы сорвали со спинок кроватей халаты и, уже накинув их на себя, переглянулись: собственно, мы могли не торопиться, наши голоса не требовали никакого облачения, а для него мы были всего лишь голосами. Коста нащупал стул и без приглашения уселся, непринужденно закинув ногу на ногу.

-- Так это мы с вами беседовали о Листе? -- обратился он на звук моего голоса после того, как мы ответили на его приветствие. -- Я узнал, что мы будем учиться в одной группе. Очень хорошо. Присядьте, девушки, будем знакомиться.

Я возразила, что мы спешим на занятия.

-- Да? И что там вас ждет? -- поинтересовался Коста. -- Ах, хор? Да, я не люблю петь хором, -- доложил он, сразу обозначив свою жизненную позицию.

-- У вас, наверное, нет голоса, -- предположила я.

-- Нет, все именно так, как я сказал: не люблю петь хором, -- отмел мое предположение Коста. -- А вы, наверное, любите?

-- Хочу попробовать, -- сказала я.

-- Лучше не пробовать, -- махнул рукой он, -- коллективизм -- опасная болезнь, можно и голос потерять.

-- С голосом ничего не произойдет, если не слишком громко настаивать на своем существовании. Извините нас, но мы уже опаздываем...

Я не могла скрыть своего раздражения. Меня возмутило, что он, хоть и слепой, вошел к нам без стука. И, судя по всему, сделал это намеренно.

Коста поднялся со стула:

-- Что ж, желаю вам приятной спевки.

У меня был абсолютный слух, вот почему, поступив в музучилище, я попала в эту отдельную группу, состоявшую из трех слепых и одного слабовидящего. Мы учились на разных отделениях, но ежедневно встречались на теоретических занятиях.