Птичий грех   ::   Горький Максим

- Да ведь всё едино, дойдет до деревни - там узнает, скажут...

Кто-то повторил эхом:

- Скажут...

- Али такую историю можно прикрыть?! - радостно воскликнул дядя Иван.Ведь кабы что другое, а то - отец...

И, сдвинув шапку на ухо, спросил меня:

- Ты - как,- грамотен? Чу, Никола, грамотный он...

Чернобородый поглядел на меня, на него и сказал с досадой:

- Да ну его ко псам и с тобой вместе! Эка суета...

Старик, вздохнув, беспомощно махнул рукой, всё придерживая меня. Мужики молчали, врастая в грязь; бабы, заглядывая во двор и в окна, шептались о чем-то; я слышал отдельные слова:

- Сидит?

- Сидит, не шелохнется...

- А она?

- Да она в сенях, не видно ее...

Старик, подмигнув мне добрым, светлым глазом, отвел меня за угол избы, оглянулся, поправил шапку и деловито заговорил, поблескивая глазами, морщась:

- Тут, видишь ты, сын отца топором укокал, да и жену повредил; баба-то еще жива, а старичок, тезка мне - Иван Матвеев,- он кончился, упокой господи...

- Снохач? - спросил я.

- Вот, это самое, за сноху потерпел убиенную смерть от руки сына. Через бабу, да... Видал,- за телегой лежит, у задних-то колес?

- Нет...

- А ты поди, взгляни,- воодушевленно и даже с укором посоветовал дядя Иван, дергая меня за рукав.- Кто не пустит? Ты - со мной, я тут вроде за старосту, меня слушают, как же!

Он усмехнулся, снова подмигнул, а ведя меня сквозь народ, поучительно сказал:

- Грехи - учат...