Шерлок Холмс приветствовал гостью с присущей ему непринужденной учтивостью, затем закрыл дверь и, усадив ее в кресло, оглядел пристальным и вместе с тем характерным для него рассеянным взглядом.
-- Вы не находите, -- сказал он, -- что при вашей близорукости утомительно так много писать на машинке?
-- Вначале я уставала, но теперь печатаю слепым методом, -- ответила она. Затем, вдруг вникнув в смысл его слов, она вздрогнула и со страхом взглянула на Холмса. На ее широком добродушном лице выразилось крайнее изумление.
-- Вы меня знаете, мистер Холмс? -- воскликнула она. -Иначе откуда вам все это известно?
-- Неважно, -- засмеялся Холмс. -- Все знать -- моя профессия. Быть может, я приучился видеть то, чего другие не замечают. В противном случае, зачем вам было бы приходить ко мне за советом?
-- Я пришла потому, что слышала о вас от миссис Этеридж, мужа которой вы так быстро отыскали, когда все, и даже полиция, считали его погибшим. О, мистер Холмс, если бы вы так же помогли и мне! Я не богата, но все же имею ренту в сто фунтов в год и, кроме того, зарабатываю перепиской на машинке, и я готова отдать все, только бы узнать, что сталось с мистером Госмером Эйнджелом.
-- Почему вы так торопились бежать ко мне за советом? -спросил Шерлок Холмс, сложив кончики пальцев и глядя в потолок.
На простоватой физиономии мисс Мэри Сазерлэнд снова появился испуг.
-- Да, я действительно прямо-таки вылетела из дома, -сказала она. -- Меня разозлило равнодушие, с каким мистер Уиндибенк, то есть мой отец, отнесся к этому делу.