Пустохлыст   ::   Мамедгулузаде Джалил

Я повторил свое предложение, но по поведению моего но-воявленного друга понял, что он ни за что к нам не зайдет. Я надел шапку и спустился на улицу, но, как ни настаивал мой земляк, я не смог пойти к ним и извинился.

И все-таки мой друг успел изрядно меня утомить, потому что в течение пяти минут выпалил, может быть, тысячу пятьсот слов. Начал он с того же, что он сын брата Новрузаги, что дя-дю его назначили командиром конницы, а его самого губернатор взял к себе старшим секретарем, что старший брат его Халилага стал начальником телеграфа, а младший, Мамед-Гасанбек, - офицером, что из Эривани приехал Мешади-Джафар и едет в Москву, Мешади-Гурбанали приехал в Тиф-лис делать себе зубы, из квартала Сарванлар прибыло много паломников, едущих в Мешхед, заболел сын Гаджи-Гасанаги, Мохсин, и привезли его показать врачам, что между русскими и турками ведутся переговоры насчет Карса и отношения меж-ду ними стали натянутыми, гочага Пирверди приговорили к восьми годам Сибири, в Нахичевани немного подорожал сыр, и еще много перечислил подобных новостей, перебирая по пальцам.

Я попрощался и хотел было удалиться, но Гурбангулу-бек снова удержал меня за руку, но я вырвал руку и спасся бег-ством.

Он что-то продолжал тараторить мне вслед, но я был уже далеко.

Под утро мне показалось во сне, что кто-то говорит:

- Дядю Новрузагу назначили командиром конницы, брат стал начальником телеграфа, Мешади-Гурбанали приехал вставлять себе зубы...