Путь Бро (рассказы)   ::   Сорокин Владимир Георгиевич

- Погоди, передник сниму... - она сняла передник, аккуратно сложила и повесила на ветку.

Клим расстегнул ей платье, обнажил ее молодую и крепкую грудь с маленькими сосками и стал жадно целовать, бормоча:

- Люба моя... люба моя...

"Он что - ребенок?" - подумал я.

Марфуша вздрагивала и прерывисто дышала:

- Климушка... светик мой... а ты меня правда любишь?

Он пробормотал что-то, стал дальше расстегивать синее шуршащее платье.

- Не надо так... - она отстранила его руки, подняла подол платья.

Под платьем была белая нательная рубашка. Марфуша подняла ее. И я увидел женские бедра и темный треугольничек паха. Марфуша быстро легла на спину:

- Господи, грех-то какой... Климушка...

Клим приспустил штаны, повалился на Марфушу и беспокойно заворочался.

- Ох, не надобно этого... Климушка...

- Молчи... - пробормотал Клим, ворочаясь.

Он стал быстро двигаться и рычать, как зверь. Марфуша же стонала и вскрикивала, бормоча:

- Господи... ой, грех-то... господи...

Тела их дрожали, щеки налились кровью. Я остро понял, что они делают что-то очень постыдное и тайное, за что их накажут. К тому же им было очень тяжело и, наверно, больно. Но им очень-очень хотелось это делать.

Вскоре Клим крякнул, как крякают мужики, когда раскалывают колуном полено, и замер. Он словно заснул, лежа на Марфуше, как на перине. Она же тихо стонала и гладила его кудрявую голову. Наконец он заворочался, приподнялся, вытер рот рукавом.