Путь в новогоднюю ночь   ::   Семенов Юлиан Семенович

Нина вытерла руки о фартук и предложила:

— Садитесь, Илья Владимирович, я вам борща налью.

— Налей.

За стенками палатки скрипел снег. Геологи, словно застоялые кони, прыгали с ноги на ногу, ожидая горячей еды, — впервые за двадцать дней их пребывания здесь.

— Повар-душа, скоро? — кричал Бабаянц.

Нина налила Воронову самую гущу, выбрала мяса без жил и плеснула полполовника сметаны. Воронов съел борщ в минуту. Нина смотрела на него с жалостью. Кончив есть, Воронов вытер масленые губы ладонью, наблюдая за тем, как Нина орудовала огромным половником, и вышел, не сказав ни слова.

Повариха улыбнулась и подумала: «Все люди жрать здоровы. Мясо — оно и для идейного мясо».

Потом она открыла полог, и в палатку вместе с тюлевыми клубами морозного пара ворвались шумные голодные ребята. Нина плескала борщ и кидала в каждую миску по кусочку мяса. На соленые мужичьи шутки она отвечала смехом, высоко запрокидывая большую голову, тяжелую от белокурых волос, уложенных сзади в пучок.

— Повар, не стойте в своем окошечке! — закричал Сергей из пятой палатки. — У меня начинается сердцебиение!

— Повар-душа, когда наступит весна, я подарю тебе фиалок, — пообещал Бабаянц.

— Благодарю, — сказал шофер Сейфуллин, — однако влаги в твоем супе более чем достаточно.

Когда завтрак кончился и геологи разошлись по своим объектам, к поварихе снова пришел Воронов. В руке он держал миску с чьим-то недоеденным борщом.

— Ты это серьезно? — спросил он.