Путешествия с тетушкой   ::   Грин Грэм

Мне никогда не нравились мужчины, Генри, которые нуждались во мне. Нуждаться — значит притязать. Я думала, Вордсворту нужны были мои деньги и комфорт, который я ему дала в квартире над «Короной и якорем». Но здесь комфорта нет ни для кого, а он даже от дашбаша отказался, ты сам слышал. Вордсворт разочаровал меня. — Она добавила, как будто видела тут какую-то связь: — Твой отец тоже был довольно неуязвим.

— И тем не менее я нашел вашу карточку в «Роб Рое».

— Значит, он был недостаточно неуязвим, — заключила она и добавила не без яда: — Вспомни об учительше — «Долли! Куколка моя!», — все-таки он умер в ее объятьях.

Теперь, когда Вордсворт уехал и мы остались одни, дом совсем уж опустел. Мы отужинали почти в полном молчании, и я выпил слишком много густого сладкого, смахивающего на лекарство вина. Один раз послышался отдаленный звук машины, и тетушка сразу подошла к большим окнам, выходившим в сад. Свет одинокой лампочки под потолком огромной комнаты туда не достигал, и тетушка в своем темном платье выглядела тоненькой и юной, и я в этом полумраке ни за что не принял бы ее за старую женщину. С испуганной улыбкой она продекламировала:

Она сказала: "Ночь длинна;

Он верно не придет"

[цитата из стихотворения А.Теннисона «Мариана»].

Я знаю это от твоего отца, — добавила она.

— Да, я тоже… в каком-то смысле — он загнул на этих стихах страницу в Палгрейве.

— И он, несомненно, научил им Долли-Куколку, — продолжала она.