Пыльца   ::   Нун Джефф

Вокругнас растут ограды, смыкающиеся, как отверстие между ног женщины. Луна спряталась. Тьма ползет. Койот исчезает в листве.

— Койот! — Это мой голос. — Не теряйся, Койот. Стрекозы и светлячки указывают путь сквозь узел любовника. Злость женщины шепчет на меня изо всех углов и линий, лабиринт смыкается. Изгибается моя Тень. Карта моей дочери судорожно деформируется, изменяется с каждой минутой…

Берликорн нам…

…дорога через узел…

Карта Манчестера на голове моей дочери превращается в карту лабиринта.

Берликорн нам помогал. Я читала спутанные проходы по мере того, как они появлялись на теле Белинды.

— Сюда, Койот! — позвала я. — Держись ближе.

Я повела нас вперед, и стены бежали. Пока… пока…

Щель в стене. Туда…

Черное озеро мерцает у нас перед глазами. Ни следа лодки или лодочника. За нами — звук ветвей, дрожащих на ветру. Очень далеко начинает играть духовой оркестр — медленную, неторопливую интерпретацию песни «Михаил, правь лодку к берегу».

— Что дальше, Белинда? — спросил Койот.

Дочь сделала несколько шагов в холодную, холодную воду.

— Наверное, поплывем.

— Лучше молчи.

— А что, есть выбор, Койот?

В ответ — злобный оскал.

Что это был за день. Что за день! Харон задрожал. Он чувствовал себя одураченным. Стоять в раскачивающейся лодке так высоко, как только получается, и ровно, как грабли.