Ради сына   ::   Базен Эрве

Я прекрасно знаю, что она сейчас обо мне думает: какой благородный человек Даниэль, он так старался, чтобы никто ни о чем не догадался, он никогда не забывает о своем долге и даже в такую минуту спасает не родного птенца, а кукушонка. Как мы иногда ошибаемся в людях, которых, нам кажется, хорошо знаем! Как мы иногда ошибаемся в самих себе! Ведь до этой минуты я думал почти так же, как она, и я ненавидел себя за это. Но, слава богу, мы не разыгрываем сейчас трагедию в духе Корнеля. В лучшем случае это пьеса Лабиша. Мишель прав: неожиданно искупаться — это еще не значит утонуть. Никто никого не спас, никому даже не угрожала настоящая опасность, все отделались легким испугом. Но в этой истории было нечто неожиданное, нечто приятное для меня: моя реакция. Все сводилось к тому, что на мосье Астена, исполнявшего в этом глупом спектакле роль Перришона, вдруг снизошло озарение. Самый близкий. Лора, ты не ошиблась, я бросился к тому, кто был мне всех ближе.

Шел восьмой час. Косые лучи заходящего солнца проникали в комнату, где я переодевался. Бруно, даже как следует не обсохнув, лишь потуже завязав тесемки на плавках, снова отправился на реку. Мишель остался с бабушкой. Из соседней комнаты доносится мышиный писк: Луиза снова и снова обсуждает наше происшествие. Это смешно, но, надевая на себя сухую рубашку, я словно облачаюсь в пурпурную мантию. Теперь я все понял. Мне все стало ясно. Это уже давно должно было броситься в глаза. Я люблю Бруно не меньше других. Теперь все перевернулось: я люблю его больше. И пусть даже он не догадывается об этом, пусть не отвечает мне той же любовью — не имеет значения. Дело не в этом. И никогда не сводилось к этому.