Ради сына   ::   Базен Эрве

Не считая двух-трех случаев (к сожалению или к счастью, грех слишком дорого стоит: десять тысяч франков за час, тогда как я получаю всего восемьсотза частный урок), все это время мне удавалось владеть своими чувствами; это одна из моих немногочисленных добродетелей. Сегодня эта добродетель тоже страдает, она тоже вопиет.

— Даниэль, — проговорила Мари с тревогой, — ты снова недоволен собой или тебя опять что-то пугает? Что-нибудь случилось?

— Нет, любимая! — протестую я довольно вяло.

Но слово «любимая» улаживает все; я не бросаюсь этим словом, я ни разу не произнес его с тех пор, как меня мобилизовали в армию. Продолжая одеваться, я оборачиваюсь к ней и улыбаюсь. Я не могу испортить этой минуты, не могу обмануть ее полную самоотречения доверчивость, не могу предать эти зеленые глаза. Но я действительно недоволен собой. «Мы вовсе не такие уж ревностные поборники морали, — говорила моя мать, — но у нас есть свои строгие принципы, и, хотя мы не кичимся ими, они нам очень дороги». Мои строгие принципы пошатнулись. Но я сердился на себя не за то, что произошло, а за то, что меня на это толкнуло.

Все произошло так быстро и так глупо. В субботу вечером, застав своего ученика в постели — у мальчика оказалась ветрянка, — я возвращался домой по набережной Прево, жалея о потерянном уроке. Зимой в таких случаях я стремлюсь поскорее возвратиться домой, летом — люблю побродить по улицам.