Раковый корпус   ::   Солженицын Александр Исаевич

– Вы радоваться должны! Кто-то отдаёт вам свою кровь! Это – здоровье, это – жизнь!

– А я не хочу! Одному чечену тут при мне перелили, его потом на койке подбрасывало три часа, говорят: "неполное совмещение". А кому-то ввели кровь мимо вены, у него шишка на руке вскочила. Теперь компрессы и парят целый месяц. А я не хочу.

– Но без переливания крови нельзя давать много рентгена.

– Так не давайте!! Почему вообще вы берёте себе право решать за другого человека? Ведь это – страшное право, оно редко ведёт к добру. Бойтесь его! Оно не дано и врачу.

– Оно именно дано врачу! В первую очередь – ему! – убеждённо вскрикнула Донцова, уже сильно рассерженная. – А без этого права не было б и медицины никакой!

– А к чему это ведёт? Вот скоро вы будете делать доклад о лучевой болезни, так?

– Откуда вы знаете? – изумилась Людмила Афанасьевна.

– Да это легко предположить...

(Просто лежала на столе толстая папка с машинописными листами. Надпись на папке приходилась Костоглотову вверх ногами, но за время разговора он прочёл её и обдумал.)

–... легко догадаться. Потому что появилось новое название и, значит, надо делать доклады. Но ведь и двадцать лет назад вы облучали какого-нибудь такого Костоглотова, который отбивался, что боится лечения, а вы уверяли, что всё в порядке, потому что ещё не знали лучевой болезни. Так и я теперь: ещё не знаю, чего мне надо бояться, но – отпустите меня! Я хочу выздоравливать собственными силами.