Рассказы о Дзержинском   ::   Герман Юрий

Прежде всего он снял сапоги, засучил брюки до колен, пошел за водой, принес щетку, через несколько часов в камере все - пол, стены, окно - было чисто вымыто. Дзержинский работал с таким самозабвением, как будто уборка эта была важнейшим партийным делом. Помню, что всех нас удивила не только его энергия, но и простота, с которой он работал за себя и за других".

Интересная подробность: никто никогда из товарищей по заключению не видел Феликса Эдмундовича в дурном настроении или подавленным. Он всегда выдумывал всякие затеи, которые могли развеселить заключенных. Ни на минуту не оставляло его чувство ответственности за своих товарищей по подполью. У него был особый нюх на "подсадных уток" - завербованных охранкой подонков, которые осуществляли свою подлейшую работу даже в камерах. Феликс Эдмундович, попавший первый раз в тюрьму из-за провокатора, никогда впоследствии не ошибался насчет "подсадных". Многих людей он спас от каторги, ссылки и тюрьмы тем, что всегда и всюду проявлял замечательное качество, которое мы сейчас именуем бдительностью.

Однако же не надо думать, что в заключении Дзержинскому было хоть в какой-то мере легче, чем его товарищам. Наоборот, ему было значительно тяжелее. Известно, что он никогда не разговаривал с теми, кого именовал царскими палачами. На допросах он просто не отвечал. В заключении для необходимых переговоров с тюремщиками, как правило, находились люди, которые умели разговаривать в элементарно корректной форме.