Разгон   ::   Загребельный Павел

Только с точки зрения богословов и диктаторов людская свобода - это возможность грешить, а истинное благочестие, мол, не пользоваться свободой совсем из уважения и любви к тому, кто даровал эту свободу. Вот я дарю вам свободу, но она опасна, как райское яблочко! Растет, смотри, а не ешь...

- Вы это на самом деле? Не для того, чтобы меня утешить?

- Разве вы малое дитя, чтоб вас утешать?

- Мне почему-то казалось, что вы такой рассудительный, холодно-рассудительный, почти...

- Почти?

- Почти догматик в обычных житейских вопросах...

- Рассудительность - одна из разновидностей трусости, так же как догматизм - это интеллектуальная форма фарисейства. Мне всегда одинаково враждебны были и то, и другое.

- Мне казалось, что вы... самый решительный из людей, каких я когда-либо знала. Даже это ваше бегство...

- Убегать, наверное, можно всем, кто отдал все и чувствует, что уже больше не сможет дать миру. Мы же пытаемся убежать преждевременно и заблаговременно, еще и не успев ничего дать людям, да и думаем мы не о людях, а только о себе. Спастись? А как? Отъехать от страданий и несчастий можно за час и за полчаса, а жить все равно же целые годы! Никакой лес, никакой пейзаж не спасут. Может, я надеялся и не на себя, а на вас, Анастасия...

- На меня?

- Вы скажете: два одиночества, сложенные вместе, дадут третье одиночество, еще большее. Но... Я слишком долго живу в безличном мире формул, а жизнь не может быть безличной...

- Алексей Кириллович рассказывал, как вы страдаете после смерти жены...