Реквием по монахине   ::   Фолкнер Уильям

Страница: 171 из 204

арториса, старики в серых с галунами шинелях (теперь уже все офицеры в чинах не ниже капитана), пошатываясь, вышли на солнечный свет, палили в ласковое небо из дробовиков и вздымали надтреснутые, дрожащие голоса в пронзительных воинственных криках, которые сквозь дым и грохот слышали когда-то Ли, Джексон, Лонгетрит, оба Джонстона (и, разумеется, Грант, Шерман, Хукер, Поуп, Макклелан и Бернсайд); эпилог и эпитафию, потому что, видимо, ни дамы из ОДК [5] , которые заказали и оплатили памятник, ни архитектор, который спроектировал его, ни даже – каменщики, которые его установили, не обратили внимания, что мраморные глаза смотрят из-под мраморной руки не на север, на врага, а на юг, на (как бы то ни было) собственный тыл – должно быть, как говорили остряки (уже могли говорить, старая война окончилась тридцать пять лет назад, и над ней можно было даже подшучивать – не позволяли себе подобных шуток только женщины, дамы, несдавшиеся и непримиримые, даже спустя еще тридцать пять лет они будут вставать и уходить из кинотеатров с фильма «Унесенные ветром»), в ожидании подкрепления, или, может, это вовсе не боевой солдат, а военный полицейский, высматривающий дезертиров или, скорее всего, безопасное место, чтобы удрать: потому что та старая война отошла в прошлое; сыновья стариков, ковылявших в серых шинелях, погибали на Кубе уже в синих, мрачные напоминания, свидетельства и усыпальницы новой войны уже властно захватывали землю, прежде чем холостая пальба из дробовиков и невесомо спадающее полотнище обнажили последнее напоминание о старой;

С новым веком пришел новый образ не только мыслей, но и жизни: теперь стало возможным сесть в Джефферсоне на поезд, улечься спать, а утром проснуться в Новом Орлеане или в Чикаго; почти в каждом доме города, за исключением негритянских лачуг, появились электрический свет и водопровод; город закупил и очень издалека привез серый смолистый дорожный материал, именуемый «макадам», и покрыл им целую улицу между вокзалом и отелем, так что наемным экипажам, встречающим на станции коммивояжеров, юристов и вызванных в суд свидетелей, уже не приходилось во время зимней слякоти качаться, трястись и застревать колесами в рытвинах; каждое утро к самым дверям домов подъезжал фургон с искусственным льдом, и в холодильник, стоящий на задней веранде, клали лед, живущие поблизости дети гурьбой бежали за ним (фургоном) и грызли кусочки льда, которые откалывал им возница-негр; и в то лето специально построенная поливальная тележка стала каждое утро объезжать улицы; наступило новое время, новая эпоха: на окнах появились ширмы; люди (белые) получили возможность спать летом при свежем воздухе и нашли это безвредным и приятным: словно в человеке (или по крайней мер

|< Пред. 169 170 171 172 173 След. >|

Java книги

Контакты: [email protected]