JК
Ричард Львиное Сердце :: Юлет Морис
Страница: 137 из 436Мадам Сэлла и мадам Элиса были самые очаровательные женщины во всей Аквитании: у Сэллы лицо, как полымем, рделось румянцем, у Элисы оно было ясно и холодно, как вешние воды на вершинах скал. Ричард приставил к Жанне особого канцлера ее личной печати, особого дворецкого для ее личного хозяйства, особого епископа в качестве духовника. Виконт де Вантадорн был ее почетным телохранителем, а Бертран де Борн (как скоро узнаете, натворивший помаленьку много зла на юге) — тот самый Бертран де Борн, поверите ли! — получил прощенье и был пожалован в ее трубадуры.
Бертран явился туда на Двор Любви [36] в Замок Амура, который Ричард устроил в садах за окраиной города Пуатье. Тут-то он получил прощение за свое великое искусство в пении.
Перед этим замком на белом шелковом помосте восседала Жанна в красном платье; на золотистых волосах ее лежал толстый серебряный обруч с листьями и шипами, которые изображали графскую корону. Ричард приказал трубить в серебряные трубы; и его глашатай, поочередно обращаясь на север, на восток и на юг, троекратно возвестил, что «мадам Жанна — самая могущественная и несравненная принцесса, Божией милостью графиня Пуату, герцогиня Аквитании, супруга нашего славного и грозного государя Ричарда, графа и герцога тех же вышеназванных владений».
Сам же Ричард, роскошно разодетый в блио [37] из белого бархата с золотой оторочкой, с пурпуровой мантией на одно плечо, вел тенцон с главными трубадурами Лангедока. Он воспевал Жанну как «прелестнейшую даму в мире, не сравнимую ни с кем со времен мадам Дидоны Карфагенской и мадам Клеопатры, императрицы Вавилонской».
Бертран явился туда на Двор Любви [36] в Замок Амура, который Ричард устроил в садах за окраиной города Пуатье. Тут-то он получил прощение за свое великое искусство в пении.
Перед этим замком на белом шелковом помосте восседала Жанна в красном платье; на золотистых волосах ее лежал толстый серебряный обруч с листьями и шипами, которые изображали графскую корону. Ричард приказал трубить в серебряные трубы; и его глашатай, поочередно обращаясь на север, на восток и на юг, троекратно возвестил, что «мадам Жанна — самая могущественная и несравненная принцесса, Божией милостью графиня Пуату, герцогиня Аквитании, супруга нашего славного и грозного государя Ричарда, графа и герцога тех же вышеназванных владений».
Сам же Ричард, роскошно разодетый в блио [37] из белого бархата с золотой оторочкой, с пурпуровой мантией на одно плечо, вел тенцон с главными трубадурами Лангедока. Он воспевал Жанну как «прелестнейшую даму в мире, не сравнимую ни с кем со времен мадам Дидоны Карфагенской и мадам Клеопатры, императрицы Вавилонской».