Родные и знакомые   ::   Киекбаев Джалиль Гиниятович

Обезумевшие лошади, наконец, сами вышибли ворота и вырвались во двор…

Тут до сознания Ахмади дошёл рёв, доносящийся из хлева. Он бросился выгонять коров. В удушающем чёрном дыму было не разглядеть, сколько их вышло, да и кровля начала рушиться, едва сам успел выскочить из хлева. Потом оказалось, что сгорели три коровы.

Клеть спасли, хоть и осталась она без крыши. К сараю со двора подойти было невозможно. Обойдя его, с наветренной стороны растащили горящие жерди, затем залили, закидали снегом остатки сруба.

Пожар кончился. Люди стали расходиться, унося свои вёдра и багры. Все разговоры, конечно, о только что пережитом.

— Да защитит нас всевышний от такой беды! — восклицала Хойембикэ.

— Надо же! Не думали — не гадали…

— Сколько добра в мгновение ока пропало!

— Ах-ах, о чём горюют! Ахмади, наверно, вдесятеро больше страховых денег получит!

— У богатого не убудет!

— Говорят, возле сарая куча мусора тлела, от неё и загорелось.

— Знать, ветром раздуло.

— А может, кто ни то нарочно поджёг?

— Вполне, вполне может быть! В такие времена не скажешь: «Не может быть!»

Хусаин с Ахсаном явились домой вскоре после Хойембики. У обоих — рты до ушей, у Хусаина в руке — свёрток ткани.

— Ты откуда это взял? — удивилась тётка.

— Апхалик-агай дал. Это, говорит, вам за отцовы труды. Раз дал — мы и взяли…

— Сам Апхалик-агай два свёртка унёс, — добавил Ахсан.