Роман о любви и терроре, или Двое в Норд-Осте   ::   Тополь Эдуард

Какая-то дымка пошла с потолка и стала спускаться. За сценой зазвучали выстрелы. Мы сели, приготовились к смерти. И заснули. Или я просто очень быстро потеряла сознание.

Катя Стародубец:

Я заметила дымку, которая словно растворялась над залом. Слышу – кто-то из чеченцев крикнул: «Гады, газ!» Они забегали по сцене и надели респираторы. А мы залезли под сиденья. Я подумала: «Господи, сейчас бы уснуть и не дышать». Чтобы, если все взорвется, то быть уже в бессознательном состоянии.

У меня было два платка. Я их намочила газировкой и один маме отдала, а второй себе. После этого я сделала буквально вдохов пять и отключилась.

Илья Лысак:

Женщины-камикадзе стали надевать респираторы, и наш гобоист Паша сказал той, которая стояла рядом с ним: «Ты неправильно надеваешь. Вот так надо». Помог и произнес: «Теперь правильно». Все террористки тогда стояли вдоль партера в респираторах. А боевики забегали по сцене, начали суетиться. Ну а дальше мне стало все равно – наверное, началось действие газа.

Анна Андрианова, журналистка «Московской правды»:

За какое-то время до штурма врачи раздавали всем женские прокладки. Говорили в общем-то банальные правила поведения по гражданской обороне. Кто-то, когда пустили газ, намочил эти прокладки и сделал из них респиратор. А чеченцы побежали к выходу. Но не улицу, а в соседнее помещение.

Я почувствовала едкий привкус и почти сразу потеряла сознание.