JК
В доме напротив :: Сименон Жорж
Страница: 126 из 140Надо действовать возможно быстрей! И покончить с этим! А когда он услышит, как гремит якорная цепь…
Бегом взлетел он по лестнице и замер на мгновение, не решаясь войти.
— Соня!
В кабинете было пусто. На стульях в ожидании сидели посетители. Первый из них встал с документами в руках.
Адиль бей бросился в спальню, где уборщица застилала кровать.
— Моя секретарша?
— Она не пришла.
Было одиннадцать часов, а она обещала прийти в девять. Он неподвижно стоял посреди комнаты, медленно переводя взгляд на окна дома напротив. Они были закрыты, только на черных стеклах вырисовывались белые цветочки занавесок.
Глава 10
Шел час за часом, но небо оставалось таким же угрюмым, и в полдень царил все тот же трагически сумрачный рассвет, наводящий на мысль о поезде, рухнувшем с насыпи, или предутреннем преступлении в убогом закоулке.
Адиль бей вышел из дома напротив точно так же, как вошел туда, ничего не сознавая. На втором этаже постучался, одинаково страшась того, что ему откроют или что никого не будет дома. Никто не откликнулся, и он выбежал на улицу, шел куда глаза глядят, волновался, думал о чем-то, порой оглядывался — не следят ли за ним.
«Будет лучше, если я сначала заговорю с ними о визе, а потом осторожно попытаюсь расспросить”.
В большом доме, куда обычно он приходил с Соней, было полно промокших людей, которые толклись в ожидании, но Адиль бей, как свой, открыл дверь кабинета. Чиновник с обритым наголо черепом был на месте.
Бегом взлетел он по лестнице и замер на мгновение, не решаясь войти.
— Соня!
В кабинете было пусто. На стульях в ожидании сидели посетители. Первый из них встал с документами в руках.
Адиль бей бросился в спальню, где уборщица застилала кровать.
— Моя секретарша?
— Она не пришла.
Было одиннадцать часов, а она обещала прийти в девять. Он неподвижно стоял посреди комнаты, медленно переводя взгляд на окна дома напротив. Они были закрыты, только на черных стеклах вырисовывались белые цветочки занавесок.
Глава 10
Шел час за часом, но небо оставалось таким же угрюмым, и в полдень царил все тот же трагически сумрачный рассвет, наводящий на мысль о поезде, рухнувшем с насыпи, или предутреннем преступлении в убогом закоулке.
Адиль бей вышел из дома напротив точно так же, как вошел туда, ничего не сознавая. На втором этаже постучался, одинаково страшась того, что ему откроют или что никого не будет дома. Никто не откликнулся, и он выбежал на улицу, шел куда глаза глядят, волновался, думал о чем-то, порой оглядывался — не следят ли за ним.
«Будет лучше, если я сначала заговорю с ними о визе, а потом осторожно попытаюсь расспросить”.
В большом доме, куда обычно он приходил с Соней, было полно промокших людей, которые толклись в ожидании, но Адиль бей, как свой, открыл дверь кабинета. Чиновник с обритым наголо черепом был на месте.