JК
Россия молодая. Книга 1 :: Герман Юрий Павлович
Страница: 109 из 822То будетчернослив, гарус, камка, ладан, жемчуг, вина – рейнское, Канарское, мушкатель, бастр, романея...
Купцы, пихая друг друга, загалдели, замахали руками, – на кой им ляд бастр и ладан. Пусть бы давал тогда, лешачий сын, иголок для шитва, али бумаги хлопчатой, али пороху и ружей, да ножей железных. Ныне на Канарское и романею вовсе нет спросу, никуда эти товары не продать...
Шхипер, любезно улыбаясь, ответил, что ножи он и кроме Московии может продать, за приличную цену. Сюда же путь далек и опасен, пусть берут что есть, а не возьмут – придется им грузить обратно свои дощаники, карбасы да струги. Таково божье соизволение на нынешнюю ярмарку. И предложил присесть к столу, отведать, сколь прекрасны вина заморские и пряности, коими украшается любая, приличная человеку пища.
– Мы в ближайшее время скрутим ваших купцов вот так! – по-русски сказал перекупщик Шантре Рябову и показал кулак, с которого капал жир. – Они будут поступать согласно нашим желаниям, а не своим. С ними не надо даже вовсе говорить. И их не следует пускать на корабли. Вот что!
Его живой глаз смотрел на Рябова, а мертвый в сторону – на купцов.
Рябов не отвечал, злоба ко всем – и к своим, что позорились перед Урквартом, и к этому усатому, измазанному салом, – вдруг перехватила глотку. Шантре выдавил себе в вино лимон, отпил большими глотками, спросил:
– Я в скорое время буду иметь свое судно, не пожелаешь ли ты пойти ко мне в морские слуги?
– Не пожелаю! – сказал Рябов.
Купцы, пихая друг друга, загалдели, замахали руками, – на кой им ляд бастр и ладан. Пусть бы давал тогда, лешачий сын, иголок для шитва, али бумаги хлопчатой, али пороху и ружей, да ножей железных. Ныне на Канарское и романею вовсе нет спросу, никуда эти товары не продать...
Шхипер, любезно улыбаясь, ответил, что ножи он и кроме Московии может продать, за приличную цену. Сюда же путь далек и опасен, пусть берут что есть, а не возьмут – придется им грузить обратно свои дощаники, карбасы да струги. Таково божье соизволение на нынешнюю ярмарку. И предложил присесть к столу, отведать, сколь прекрасны вина заморские и пряности, коими украшается любая, приличная человеку пища.
– Мы в ближайшее время скрутим ваших купцов вот так! – по-русски сказал перекупщик Шантре Рябову и показал кулак, с которого капал жир. – Они будут поступать согласно нашим желаниям, а не своим. С ними не надо даже вовсе говорить. И их не следует пускать на корабли. Вот что!
Его живой глаз смотрел на Рябова, а мертвый в сторону – на купцов.
Рябов не отвечал, злоба ко всем – и к своим, что позорились перед Урквартом, и к этому усатому, измазанному салом, – вдруг перехватила глотку. Шантре выдавил себе в вино лимон, отпил большими глотками, спросил:
– Я в скорое время буду иметь свое судно, не пожелаешь ли ты пойти ко мне в морские слуги?
– Не пожелаю! – сказал Рябов.