JК
Россия молодая. Книга 1 :: Герман Юрий Павлович
Страница: 115 из 822Другой завистливо на него поглядывал. Еще мужичок чинил прохудившийся лапоть, качал головой, прикидывал, как получше сделать. Еще один все спрашивал, где бы продать шапку.
– Шапка добрая! – говорил он тихим голосом. – Продам шапку, хлебца куплю...
Подошел бродячий попик, поклонился смиренно, спросил, не имеют ли православные до него какой нуждишки.
– Нуждишка была, да сплыла, – молвил пожилой дрягиль. – Вишь, отмучился наш Онуфрий. Так, не причастившись святых тайн, и отошел...
Попик укоризненно покачал головою.
– Может, рассказать чего? – спросил он.
– А чего рассказывать? Мы и сами рассказать можем! – ответил вологжанин. – Вот разве, когда конец свету будет?
Свесив короткие ножки над Двиною, попик уселся, рассказал, что теперь мучиться недолго, раньше в счислении сроков великих ошибались, а ныне страшного суда вскорости надобно ждать...
Рябов молчал, слушал с усмешкой.
– Эй, кормщик! – крикнули с лодки.
Он обернулся. Агафоник с посохом, насупленный, подымался на берег.
– Вот как будет, – сказал келарь Рябову и обтер полой подрясника лицо. – Ну-кось, пойдем, рыбак, побеседуем...
Молча они дошли до монастырской тележки, запряженной зажиревшим коньком. Агафоник еще утерся, пожаловался, что-де жарко.
– Тепло! – согласился Рябов.
Послушник поправил рядно на сене, подтянул чересседельник, снял с коня торбу с овсом. Келарь все молчал.
– Шапка добрая! – говорил он тихим голосом. – Продам шапку, хлебца куплю...
Подошел бродячий попик, поклонился смиренно, спросил, не имеют ли православные до него какой нуждишки.
– Нуждишка была, да сплыла, – молвил пожилой дрягиль. – Вишь, отмучился наш Онуфрий. Так, не причастившись святых тайн, и отошел...
Попик укоризненно покачал головою.
– Может, рассказать чего? – спросил он.
– А чего рассказывать? Мы и сами рассказать можем! – ответил вологжанин. – Вот разве, когда конец свету будет?
Свесив короткие ножки над Двиною, попик уселся, рассказал, что теперь мучиться недолго, раньше в счислении сроков великих ошибались, а ныне страшного суда вскорости надобно ждать...
Рябов молчал, слушал с усмешкой.
– Эй, кормщик! – крикнули с лодки.
Он обернулся. Агафоник с посохом, насупленный, подымался на берег.
– Вот как будет, – сказал келарь Рябову и обтер полой подрясника лицо. – Ну-кось, пойдем, рыбак, побеседуем...
Молча они дошли до монастырской тележки, запряженной зажиревшим коньком. Агафоник еще утерся, пожаловался, что-де жарко.
– Тепло! – согласился Рябов.
Послушник поправил рядно на сене, подтянул чересседельник, снял с коня торбу с овсом. Келарь все молчал.