Россия молодая. Книга 1   ::   Герман Юрий Павлович

Ферпонтен раскрыл складной нож, усмехнулся, – не впервой этим ножом резал он московитов, дурачье; в обиде они бились кулаками, а он отвечал по-своему, нож был длинный, хорошо входил меж ребрами, сразу доставал до сердца. Но в сей раз что-то припоздал Ферпонтен, не успел встать в позицию, упал лицом вниз от страшного удара рыбацким бахилом в живот. Тотчас же рухнул и свирепый гость; визжа, пополз в сторону от драки. Дрягиль, не удерживаемый более никем, сел наземь, свесил голову. Сознание его, видать, помутилось. Людишки иноземца опомнились, кинулись на кормщика кто с чем: один ухватил камень – ударить в темя, другой отодрал от тына палку, третий просто сиганул на плечи – повалить и придушить. Сам Ферпонтен тоже поднялся. Но уже шли от Гостиного двора другие дрягили с крючьями, – сполошились, что пропал Авсейка, поняли: повсюду в посаде кричался «караул» на фальшивые деньги.

– Гей! – крикнул один сипатым голосом, завидев бой.

– Ходу, жители! – крикнул другой и пошел таким скоком, что только пыль столбушкой поднялась...

– Авсейка, держись!

Ферпонтен огляделся, закрыл секретный нож. Наемные людишки уже бежали за тын, крючники, настигая, били кого в спину, кого по голове – бой так бой, пусть знают, каковы в гневе двинские дрягили. Гостю тоже досталось, и поболее других – не кричи «караул», не посылай на дыбу невиновного. Думаешь, нет на тебя крюка – не достанет? Так вот же, достал...

– По чревам не бей, восподи! – стонал гость.

К Ферпонтену вломились в избу – уж больно лютовал народишко на иноземцев, в гневе потеряли головы, – крушили утварь, потоптали песцовые одеяла, побили стеклянные сулеи.