JК
Россия молодая. Книга 1 :: Герман Юрий Павлович
Страница: 281 из 822В Москве он так истязал русских солдат, самых доблестных из тех, с которыми мне приходилось сражаться рука об руку, что его пришлось убрать сюда, но и тут он не успокоился... А, зачем я тебе это говорю! Ты не веришь мне, зачем тебе верить, ты околдована своим мужем...
Долго молчали. У Гордона лицо было суровое, печальное; почти шепотом он сказал:
– Это великий народ! Это добрый, сердечный, искренний народ. А мы приходим к ним с черной душой, чтобы обокрасть, обмануть и убежать. Мы только много говорим о чести и много деремся на поединках, но никто из нас не пробовал честно служить им...
– Они нам не верят, – тихо сказала Анабелла.
– Я бы тоже не верил человеку, в шестнадцатый раз продающему свою шпагу! – ответил Гордон.
– Ты напрасно так говоришь, отец. Например, сэр Джеймс очень милый и благовоспитанный молодой человек.
Гордон усмехнулся одними губами.
– Мне не следовало с тобой разговаривать, ты ничего не поняла. Но теперь ты поймешь.
Он положил тяжелую сильную руку на плечо дочери и заговорил, прямо глядя ей в глаза:
– Я останусь здесь, в России. И если хоть капля грязи упадет на мое имя по вине твоего мужа, он будет тяжело наказан. И я пальцем не пошевельну в его защиту. Более того: я скажу, чтобы меня допустили в судьи, и меня допустят, потому что иностранцев у них судят иностранцы. А когда меня допустят, я подпишу только один приговор: повесить...
– Повесить?!
– Да, сделать наконец то, что не было сделано в Эдинбурге.
Долго молчали. У Гордона лицо было суровое, печальное; почти шепотом он сказал:
– Это великий народ! Это добрый, сердечный, искренний народ. А мы приходим к ним с черной душой, чтобы обокрасть, обмануть и убежать. Мы только много говорим о чести и много деремся на поединках, но никто из нас не пробовал честно служить им...
– Они нам не верят, – тихо сказала Анабелла.
– Я бы тоже не верил человеку, в шестнадцатый раз продающему свою шпагу! – ответил Гордон.
– Ты напрасно так говоришь, отец. Например, сэр Джеймс очень милый и благовоспитанный молодой человек.
Гордон усмехнулся одними губами.
– Мне не следовало с тобой разговаривать, ты ничего не поняла. Но теперь ты поймешь.
Он положил тяжелую сильную руку на плечо дочери и заговорил, прямо глядя ей в глаза:
– Я останусь здесь, в России. И если хоть капля грязи упадет на мое имя по вине твоего мужа, он будет тяжело наказан. И я пальцем не пошевельну в его защиту. Более того: я скажу, чтобы меня допустили в судьи, и меня допустят, потому что иностранцев у них судят иностранцы. А когда меня допустят, я подпишу только один приговор: повесить...
– Повесить?!
– Да, сделать наконец то, что не было сделано в Эдинбурге.