JК
Россия молодая. Книга 1 :: Герман Юрий Павлович
Страница: 657 из 822Скрип весел доносился в трюм, где во тьме и духоте задыхались каторжане, скованные по шеям, по ногам и по рукам.
Так как зачинщики скрылись в лесах Улеаборга, то Сигге заковал первых попавшихся. В числе закованных был и Скиллинг. В полубреду он просил пить по-шведски, его не понимали, тогда он попросил по-русски:
– Воды! Пить!
– По-нашему знает! – отозвался один из темноты. – Слышь, Лексей, по-нашему просит воды.
– Наделал было делов в Стокгольме, – проворчал другой.
– Грамота тарабарская, – зашептал первый, – я видел. Не разобрали бы шведы. Который не знает – ни в жизнь не поймет.
– А разве ж ты письменный? – спросил второй.
– Дьячок малым делом учил...
Во тьме Скиллинг опять попросил:
– Воды!
– Поднеси ему, – сказал голос из тьмы. – Человек все же, не собака.
– Собака-то лучше. Собака того не сделает, чего он хотел сделать... Всех бы нас перевешали.
И все-таки тот, что не хотел давать воды, – дал. Разбитой рукой он зачерпнул корец и подал напиться, но Скиллинг вдруг оскалился, ударил по глиняной кружке, вылил воду. Во тьме злобно светились его глаза.
– Ополоумел? – спокойно спросил русский. – Чего бесишься?
Скиллинг не ответил, дышал прерывисто, со свистом. Вскоре он опять потерял сознание. Страшные проклятия всему сущему в мире срывались с его запекшихся, кровоточащих губ. Потом он начал читать стихи.
Так как зачинщики скрылись в лесах Улеаборга, то Сигге заковал первых попавшихся. В числе закованных был и Скиллинг. В полубреду он просил пить по-шведски, его не понимали, тогда он попросил по-русски:
– Воды! Пить!
– По-нашему знает! – отозвался один из темноты. – Слышь, Лексей, по-нашему просит воды.
– Наделал было делов в Стокгольме, – проворчал другой.
– Грамота тарабарская, – зашептал первый, – я видел. Не разобрали бы шведы. Который не знает – ни в жизнь не поймет.
– А разве ж ты письменный? – спросил второй.
– Дьячок малым делом учил...
Во тьме Скиллинг опять попросил:
– Воды!
– Поднеси ему, – сказал голос из тьмы. – Человек все же, не собака.
– Собака-то лучше. Собака того не сделает, чего он хотел сделать... Всех бы нас перевешали.
И все-таки тот, что не хотел давать воды, – дал. Разбитой рукой он зачерпнул корец и подал напиться, но Скиллинг вдруг оскалился, ударил по глиняной кружке, вылил воду. Во тьме злобно светились его глаза.
– Ополоумел? – спокойно спросил русский. – Чего бесишься?
Скиллинг не ответил, дышал прерывисто, со свистом. Вскоре он опять потерял сознание. Страшные проклятия всему сущему в мире срывались с его запекшихся, кровоточащих губ. Потом он начал читать стихи.