JК
Россия молодая. Книга 1 :: Герман Юрий Павлович
Страница: 704 из 822Над Подмосковьем, куда хватал глаз, стоял розовый теплый туман. Егорша захлебываясь рассказывал, что нынче видел, где был, как с твердостью определил для себя идти впоследствии в навигаторы. Сильвестр Петрович напряженно вслушивался в голоса дозорных, стерегущих дальние подступы к Москве:
– Славен город Ярославль!
– Славен город Вологда!
– Славен город Архангельск!
Егорша удивился:
– Во! Об нас кричат, Сильвестр Петрович?
– Об нас! – строго подтвердил Иевлев. – Об нас, Егор. Славен-де город Архангельск. Крепко держаться нам надобно...
– А что? И удержимся! – ответил Егорша. – Как не удержаться? Пушки нам будут, ядра будут, фузеи тоже. Нынче справимся...
Иевлев молчал, хмурился, сурово глядел на дорогу, что ровно и гладко убегала вперед – далеко, далеко на север...
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Кабы на горох не мороз – он бы и через тын перерос.
Пословица
1. ЛЕКАРЬ ЛОФТУС
Новый датский лекарь Лофтус застал воеводу князя Прозоровского не в Архангельске, а в Холмогорах, где князь занемог и куда переехала вся его фамилия с домочадцами, приживалами, слугами и полусотней стрельцов, которым надлежало неусыпно оберегать особу строгого боярина.
Дьяк Гусев – длинноносый и пронырливый, с утиной, ныряющей походкой – принял иноземного гостя учтиво, и лекарь без промедления был допущен к самому воеводе. Князь, измученный недугами, сердито охал на лавке.
– Славен город Ярославль!
– Славен город Вологда!
– Славен город Архангельск!
Егорша удивился:
– Во! Об нас кричат, Сильвестр Петрович?
– Об нас! – строго подтвердил Иевлев. – Об нас, Егор. Славен-де город Архангельск. Крепко держаться нам надобно...
– А что? И удержимся! – ответил Егорша. – Как не удержаться? Пушки нам будут, ядра будут, фузеи тоже. Нынче справимся...
Иевлев молчал, хмурился, сурово глядел на дорогу, что ровно и гладко убегала вперед – далеко, далеко на север...
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Кабы на горох не мороз – он бы и через тын перерос.
Пословица
1. ЛЕКАРЬ ЛОФТУС
Новый датский лекарь Лофтус застал воеводу князя Прозоровского не в Архангельске, а в Холмогорах, где князь занемог и куда переехала вся его фамилия с домочадцами, приживалами, слугами и полусотней стрельцов, которым надлежало неусыпно оберегать особу строгого боярина.
Дьяк Гусев – длинноносый и пронырливый, с утиной, ныряющей походкой – принял иноземного гостя учтиво, и лекарь без промедления был допущен к самому воеводе. Князь, измученный недугами, сердито охал на лавке.