Россия молодая. Книга 1   ::   Герман Юрий Павлович

Недоросль несколько приподнялся на лавке, тотчас же сел, заморгал, залопотал:

– Да что ты, господин капитан-командор, разве сие мыслимо? Мне царевым именем велено в город Париж...

– Да ведь что ж Париж? Коли тебя тут в доблестном бою убьют – какой спрос? С покойника Парижа не возьмешь. Другие туда отправятся на навигаторов учиться... Останешься здесь, а как баталия минует, ежели жив будешь, – в вояж и тронешься...

Но тотчас же Сильвестру Петровичу стало тошно, он встал и велел недорослю проваливать ко всем чертям. Спафариев поклонился, попятился, не веря своему счастью, еще поклонился. И тотчас же во дворе, по бревенчатому настилу, загрохотали кованые колеса дорожного возка.

Шаматон уехал.

Скрипнула дверь, вошел Егорша.

– В городе что? – спросил Иевлев.

– Иноземцы гуляют. К Тощаку в кружало и не войти. В немецком Гостином дворе лавку с питиями открыли, песни поют, бранятся на нас, на русских. Возле Успенской церкви один ходит, кричит: «Вот погодите, шведы придут, тогда узнаете, каково лихо на свете живет...»

Сильвестр Петрович попросил уголька – разжечь трубочку. Егорша сбегал на поварню, Иевлев закурил, зашагал по горнице из угла в угол, думал. Потом спросил Егоршу:

– Вот ты по улицам бегал. Много ли иноземных матросов с кораблей спущено?

– Много ли, мало ли – того, Сильвестр Петрович, не ведаю, сам же видел сотни три, не более.

– Вооружены?

– Кто их знает. В плащах больше. Шпаги кой у кого видны, ножи тоже.

Иевлев кивнул.

– Наши везде стоят, – продолжал Егорша.