Страница:
811 из 822
– В оковах, страшными муками мучимые, незабывали присягу, крестного целования, верные добрые люди. Имена знаешь ли?
– Нет! – сказал Якоб. – Ни единого имени не ведаю, кроме того, кому палач отрубил голову в замке Грипсхольм.
– Щербатый, слышал. Пытали его?
– Пытали тяжко.
– Тебя знал он – кто ты есть?
– Знал хорошо. Он был первым из русских пленных, которого я увидел. Я о нем рассказал господину Хилкову, которому уже тогда носил обеды из трактира. Господин Хилков подал нам многие нужные мысли – как что делать для большей пользы, и денег не пожалел, хоть не слишком богат. Ему же обязан я тем, что многое из давнопрошедших времен истории россиян узнал...
– Ты ведал, что рискуешь жизнью? – перебил Измайлов.
– Понимал.
– А России никогда и не видел?
– Не видел, господин. Однако многое о ней узнал от Андрея Яковлевича Хилкова и от Щербатого. Слова покойных моих родителей, сказанные мне в Колывани, хорошо помнил: все силы положить, но вернуться в Россию.
– Теперь идешь с эскадрой?
– С эскадрой. Взяли меня помощником адмиральского буфетчика. В Стокгольме на подозрении я, оставаться более не мог...
Слуга ловко сменил на столе скатерть, налил мед в кубки.
– Что это за напиток? – спросил Якоб.
– Не знаешь? – улыбнулся Измайлов. – Это мед. Доброе старое русское питье. Хорош?
– Хорош...
Глаза у Измайлова смотрели лукаво:
– Как вернешься в Россию, будь осторожен с сим напитком.
|< Пред. 809 810 811 812 813 След. >|