Россия молодая. Книга 1   ::   Герман Юрий Павлович

Татарин, скаля зубы, плясал по Воронину, Луков поддавал пару – по-своему, чтобы глаза вон повылезли, хлестался наверху, орал предсмертным голосом:

– Батюшки, ахти мне, помираю, отцы! Братцы, плесните холодненького! Лихом не поминайте, детушки...

Луков, весь в мыльной пене, плясал, выпевая:

Ой, жги, жги, жги,

Разметывай!

Иевлев тихо лежал на полке, завидовал тем, кои видели Белое море нынче, кои плавали на нем, дышали добрым, крутым, соленым ветром...

После бани размякли. Воронин уговаривал татарина креститься, обещал ему за то подарить ефимков сколько унесет. Татарин посмеивался, вертел головой. В доме Родиона Кирилловича сели пить мед. Луков с Ворониным переглянулись, Воронин сказал со вздохом:

– Великий шхипер велел проведать – не пора ли сватов засылать? Как скажешь, господин Иевлев?

Иевлев поднял голову, взглянул в глаза Родиону Кирилловичу, помедлил и молвил не спеша, чтобы все поняли – то не шутка:

– Кланяюсь тебе, Родион Кириллович. Твоя воля – мне закон.

У старика задрожали руки. Он поправил очки, оглядел веселые распаренные лица Воронина и Лукова, тихо сказал:

– Как ни заплетай косу, не миновать – расплетать. Засылайте!

Наверху что-то упало, покатилось, дядюшка, оглаживая бороду, поднялся:

– Пойти кошку прогнать, чтоб кувшины не била...

Луков и Воронин тоже поднялись.

– Ну, Сильвестр, – сказал Воронин, – пропала твоя головушка: для щей люди женятся, а от добрых жен – постригаются. Жалко мне тебя...